Надеюсь, во дворце всё идёт без особых проблем. Может, стоило
поехать с ними? Да нет, куда бы прятал клеймо... И кто знает:
вполне возможно, что Дэриен распутал клубок интриг без моего
участия. Я не лучшая кандидатура для руководства расследованием. Да
и для проведения оного тоже. Хотя... Меня пытались учить. Помнится,
точно так же сидел за столом.
Я сижу за столом, теребя лохматый край листа старой хроники.
Житие короля по имени Тыр-Пыр-Дыр-надцатый меня не занимает. Не
вдохновляет на подвиги. Сволочной был король. И родственники его
были сволочными. И придворные… Жестокие нравы почивших во тьме
веков и людей, несомненно, представляют интерес. Для книжных
червей. Или для извращенцев, которым доставляет наслаждение
описание пыток, душевных и физических. Правда, я мало что могу себе
вообразить — опыта нет. А если учесть, что вид крови вызывает у
меня… стойкое неприятие по причине того, что сия жидкость слишком
драгоценна, чтобы её проливать… Вряд ли я буду осчастливлен
подобным опытом в скором времени, поэтому на полях книги появлялись
заметки исключительно двух видов: «Повреждения, несовместимые с
жизнью» и «Повреждения, несовместимые с сохранением рассудка». К
концу предложенной моему вниманию хроники без таких «характеристик»
остался буквально пяток персонажей, судьбу которых мне и надлежало
решить, дабы выполнить очередное задание Магрит. Зачем я должен
копаться в старом хламе? Кто знает… Впрочем, за двадцать лет жизни
можно было привыкнуть к любым, даже самым странным пожеланиям
сестры, что я и сделал. Привык. И раз уж она велела «разобраться»,
кто из давно истлевших мерзавцев виноватее других, что ж… Попытаюсь
разобраться.
— Как идут дела? — Магрит сделала вид, что искренне интересуется
моими успехами.
Ага, как же! Судя по роскошному платью, усыпанному голубыми
жемчужинами, сестрёнка куда-то собралась. На бал? Вроде бы время
балов давно прошло: зима близится к завершению, а первый
грандиозный праздник случится только летом…
Я так углубился в размышления относительно планов Магрит
(которые, признаюсь честно, представлялись мне куда более
интригующими, чем события давно минувших веков), что опомнился,
только когда длинные пальцы звонко щёлкнули перед моим лицом.
— Я задала вопрос. — Голос сестры стал чуть холоднее. Такое
случалось, если она считала мою рассеянность чрезмерной. А
поскольку я довольно часто блуждаю в бурьяне собственных
мыслей…