— Куда это она? — спросил Румо озадаченно.
— За сестрой, — ответил я, поднимая его вещи.
— Гарри, зачем тебе мои вещи? — заподозрил он. — Стой, ты куда их понёс?
— Пока будешь ходить так, а в твои вещи оденется Ари, — сказал я, уже идя обратно к озеру. — Кстати, тебе ещё мешок с бутылями тащить, потому что мои руки будут заняты.
Румо догнал меня и потребовал:
— Верни мои вещи! Они после твоей Ари будут грязные и мокрые! Ты видел, в каком она видел вышла?
Я остановился, развернулся к нему. Вздохнул и объяснил:
— Румо, уже темно, тебя никто не видит — это первое. Второе — сейчас не так уж холодно, ты точно не околеешь. И третье — если хочешь сегодня заняться сексом с настоящей русалкой, будь добр, одолжи одежду Ари. Я не могу позволить тебе пялиться на неё всю дорогу, ведь она пойдёт с нами. Если тебя это не устраивает, то забирай вещи, но никакой встречи с Эль тогда не будет.
— Подожди, — остановил он меня. — А как же тот маг русалочий? Для тебя это важно.
— Да, важно, но раз такие дела, то так и быть, я сам его отнесу. Выбор за тобой.
Румо замолчал, обдумывая. Что примечательно, его хвост, как и у остальных кошачьих, выдавал раздражение — он им резко шевелил из стороны в сторону. Уши пригнул, как кот, готовый к прыжку. И вот это меня насторожило. Как бы Румо не выкинул то, чего я от него не ожидал.
— Ну ладно, ладно, — сдался он. — Хорошо, я согласен. Но только если Эль в итоге откажется, то это будет твоя вина.
— Без проблем.
Мы дождались, когда Ари приплыла вместе с сестрой. Первым делом я помог ей одеться в одежду Румо. Ей было очень непривычно, она чувствовала себя некомфортно, да и размер оказался великоват. Зато теперь в ней ничего привлекательного нет, и Румо точно не будет глазеть. Но да, его одежда будет мокроватая и грязная. Ну что поделать, это была вынужденная мера.
Румо взвалил на себя мешок с бутылями, а я, выпив зелье, поднял из воды Эль. Ари с любопытством наблюдала за этим процессом, но без ревности абсолютно. У меня даже возникло чувство, что русалки вообще не умеют любить, ревновать и проявлять подобные этим чувства. Словно живые роботы, только любящие секс. С другой стороны, это даже хорошо — меньше будет ко мне претензий.