И почему намерение, поначалу казавшееся
таким благородным, в результате разговора с виконтом стало выглядеть жутко
глупым? Подумав, я решила никому не рассказывать о разговоре с господином ал
Грахиашем. Что-то смутное подсказывало мне, что Ришша не обрадуется моим
хлопотам о её судьбе. Вот и нечего её волновать! Уверена, что и мужчина не станет
нигде упоминать столь глупый разговор.
На следующий день проверяющий виконт
Калиан Виторий ал Грахиаш покинул наш приют.
Ещё через неделю пришло предписание,
завизированное герцогом – всему приюту на некоторое время срочно переехать в
одну из пустующих усадеб, находящихся на балансе казны Озёрного края.
Не знаю я, что такое баланс. Но по разговорам
старших поняла, что в здании нашего приюта предписывалось сделать ремонт,
потому и перевозили нас на время в тот самый баланс.
Баланс оказался очень красивым и большущим домом в окружении
просторного парка-сада. Но наставники называли это место усадьбой. Мне было без
разницы, чем было наше новое пристанище – баланс или усадьба. Главное, что там
было здорово.
После получения предписания всех обитателей приюта
умудрились в течение трёх дней перевезти в указанную усадьбу. А ведь это не
близко.
Если приют находился в северном пригороде столицы, то
усадьба, по какому-то недоразумению оставшаяся без хозяина, располагалась в
южной стороне, совсем рядом со старым дворцом нашего правителя. К слову, старый
дворец, по слухам, редко пустовал, в нём часто кто-нибудь гостил.
Переезд изменил уклад и в работе приюта. Слуги, работающие в
усадьбе, остались на своих местах и вместе с нашей кухаркой и дядькой Васишем
переключились на обслуживание детей.
С ума сойти! Нам теперь не нужно было самим стирать. В
многочисленных просторных и роскошных комнатах мыли полы и вытирали пыль
местные слуги.
А уж про кухню и говорить нечего! На местной кухне, говорят,
нашу кухарку даже к плите не допустили. Главный кухарь ей только овощи чистить
дозволял. Ну, и кормили нас теперь вкусно и много. Мясо давали каждый день. И
меня перестал мучить голод, хотя пока не потолстела как некоторые.
Из всех обязанностей нам только и осталось, что за малышами
помогать присматривать. Вот счастье-то!
Без дела слонялась и кастелянша. Никто её к местным простыням
не допускал. Но госпожа Флош не печалилась, целыми днями сидела в беседке и по
своему обыкновению пила чай с конфетами.