От вида крови на ладони, противного металлического запаха и
осознания своей недальновидности мне сразу поплохело. Я пошатнулась
на ослабевших ногах. Рыцарь придержал меня за талию. Чувствуя, что
сил больше нет, я коснулась лбом груди Ролана. Пластины были
приятно-холодными.
Он уверенно отстранил меня:
— Потерпите, Леди, — низким голосом произнёс он, поставив меня
ровненько.
“Вот так вот, никакого сочувствия к злодейкам, — мысленно
ворчала я. — Стой сама, даже если у тебя откат после
адреналина”.
Ролан опустился передо мной на одно колено и на удивление
аккуратно и деликатно осмотрел мою рану. От неожиданности я
перестала ругать его про себя и замерла, пытаясь не дышать. Тем
более, что это становилось всё больнее.
Рыцарь выругался себе под нос на каком-то странном языке.
Единственное, что я из этого поняла, что кто-то пустоголовый, а
кто-то растяпа. Ролан подхватил меня на руки и понес к ближайшему
дому.
Дверь он открыл с ноги и громко потребовал:
— Нужна кровать и чистые простыни.
Сидящая за шитьем немолодая женщина подпрыгнула от испуга и
замерла, таращась во все глаза на нас с Роланом.
— Поторапливайся, — рыкнул он, отчего хозяйку как ветром
сдуло.
Ролан, легко удерживая меня одной рукой, резко смахнул всё со
стола и аккуратно положил на него. Женщина торопливо отдала рыцарю
бельё. Он кивнул и быстро превратил простынь в кучу длинных тряпок
для перевязки.
— Отправь кого-нибудь за извозчиком, — распорядился Ролан. —
Быстро!
Я внимательно следила за сосредоточенными уверенными действиями
рыцаря. Можно сказать, даже расслабилась и любовалась этим хмурым
серьезным выражением лица. Если умру от потери крови, это будет
последнее, что я увижу. Расскажу на том свете Светке, что умерла на
руках у брутального красавца, который звал меня госпожой,
обзавидуется. Главное, про всё остальное не сболтнуть.
Ролан поднял с пола ножницы и не занёс надо мной.
— Эй, — я попыталась отползти, но меня достаточно грубо
остановили.
— Надо осмотреть рану, госпожа, — ответил на мой возглас Ролан
и, не дожидаясь моей реакции, разрезал платье.
Нет! Он же увидит эти ужасные панталоны!
Он снова выругался и провел пальцами по коже на животе.
Возможно, в другой раз это бы и вызвало бабочки и мурашки от
удовольствия, но сейчас я вскрикнула от боли.
— Потерпите, госпожа. И в следующий раз будьте… Осмотрительнее,
— продолжая хмуриться и перевязывая рану, упрекнул он.