— Почему третий? — продолжала бормотать я не понимая. — Что
произошло с первыми двумя?
— Простите, госпожа, я забыла, что вы ничего не помните. Хотя
меня предупредили, — повернулась ко мне горничная. — Юстаф Третий —
кронпринц.
Чёрт. Кончики пальцев похолодели, а сердце в очередной раз
забилось часто из-за тревоги. Вспомнила. Летиция — очень важный
персонаж. Она невеста кронпринца и она главная гадина, мешающая
герою и героине быть вместе. Антагонистка. Злодейка, которая
погибает во второй половине романа.
— Можно, я не пойду? — бросила я полный мольбы взгляд на
горничную.
Мне хотелось вернуться в кровать, залезть под одеяло и никогда
больше не вылезать. Совсем. Понятия не имею, как действовать в этом
новом мире! Я же толком ничего не помню, кроме любовных перипетий
героев.
Горничная задумалась, забавно наклонив голову вбок.
— Я скажу господину. Наверное, он сам поговорит с принцем.
— Нет, не надо… я передумала, — вздохнула я.
Если правильно помню, вся семейка у злодейки была не очень.
Лучше мне самой поговорить с принцем. Просто сразу ему скажу, что
хочу разорвать помолвку. Думаю, он обрадуется, согласится и побежит
к героине… как её там звали?
— Кстати, как тебя зовут? — спросила я горничную.
— Энн, госпожа.
— Постараюсь запомнить. Энн, поможешь мне выбрать подходящий
наряд?
Она кивнула и предложила мне выбор из нескольких. Объяснила, что
я могу надеть домашнее платье поприличней: мы не ожидали приёма и я
только что очнулась от комы, в которой была несколько дней.
— Сколько? — переспросила я.
— Три дня и двадцать минут, госпожа.
— Теперь ясно, почему я так голодна, — сделала вывод я.
Когда горничная помогла завязать мне панталоны (с дыркой в самом
интересном месте!), и достала белую рубаху, чтобы надеть наверх,
дверь в комнату неожиданно распахнулась. Без стука и
предупреждения.
На пороге стоял высокий блондин и с интересом разглядывал
полуголую меня.
Это ещё хорошо, что я стояла к двери вполоборота и вовремя
успела отвернуться, прижав руки к груди. Самое интересное он не
увидел.
Вошедшего ничего не смущало, он разглядывал мою голую спину, а
я, обернувшись, — его. В упор не помню такого персонажа. Впрочем,
не удивительно, моя память очень избирательна, мягко говоря. А
персонаж явно ключевой: блондин был дьявольски красив и хорошо
сложен. Его тонкие губы растянулись в усмешке, подчеркнув
аристократическую холодность его правильных черт лица. Голубые,
яркие глаза сверкнули интересом. Он перенёс вес с ноги на ногу.
Узкие штаны подчёркивали подтянутые мышцы бёдер. Рубашка, наоборот,
была свободной, с широкими рукавами и с вырезом, как у Джека
Воробья. Я, не стесняясь, в ответ тоже рассматривала блондина,
словно сошедшего с обложки журнала.