— Теперь идём. Кто может идти, держитесь за мной. Остальные
сидите, — уверенным тоном объявил Вольф. — Летиция, держись рядом,
но не слишком близко.
Это продолжилось. На лестнице на нас снова напали, и на этот раз
не один человек. Кажется, трое. Я почувствовала себя в ловушке, в
которую сама же и зашла по глупости. Если Вольф не справится, нам
конец. Почему я не взяла Ролана? Он бы сейчас очень пригодился.
Рука Жасмин крепко сжала мою. Стараясь не показывать, насколько
мне страшно, я выпрямила спину. Мы медленно продвигались вперёд.
Вольф дрался агрессивно, заставляя противников тесниться. Впереди
него сияла золотистая завеса. Она мешала чужой магии просочиться,
чёрный дымок вяз в ней, и лишь немного примешивал серый к золотому
цвету.
Вольф всадил кинжал в одного противника, но второй, с бородой,
тут же напал на «брата» сзади, замахнулся, но отлетел к стенке,
отброшенный белой магией Вольфа. Третий «пробил» защитный золотой
дымок, и несколько чёрных стрел полетела нас. Хорошо, что я успела
среагировать, и даже увести Жасмин в сторону.
Третий нападавший ошарашено таращился на меня. Что его так
удивило? Вольф тоже обернулся, посмотрел испугано, но, увидев, что
мы в порядке, продолжил бой.
— Не испорть их! — послышался скрипучий голос.
Третий очнулся, перестал то и дело бросать взгляды на меня и
сосредоточился на Вольфе.
— Жаль, что не получилось вас допросить, — вдруг печально
вздохнул братец в середине боя. — Летти, отойди на секунду.
Я послушно отшагнула, а потом уже задумалась о нелогичности его
фразы. Почему не получилось допросить, ведь может быть,
получится?
Вольф кинул кинжал, и тот, разметав вокруг себя белый дымок,
попал в сердце длинноволосого. Бандит осел на землю. Вот так,
просто? Бородатого Вольф с помощью золотистой магии приподнял над
землёй. Увернулся от ножа третьего, достал из сапога ещё один
кинжал, и всадил ему в спину. Затем расправился с бородатым: уронил
его на землю и свернул шею.
Жасмин пискнула рядом, кто-то замычал. То есть, всё это время
Вольф сдерживался. Он действительно сильный. Как только захотел,
уложил их за две минуты. Он совсем не мой брат, но почему-то я
почувствовала гордость за него, как за родного. И, совсем немного,
страх…
— Я не хотел, чтобы ты это видела, — Вольф коснулся ладонью шеи
и взглянул на меня.