— Хм, — задумалась девочка. Вопрос был
интересным, с какой стороны не посмотри. Осталось понять, как объяснить то, что
она надумала. — Наверно будет грустно, — бровки девочки встали
домиком — явный признак того, что ей что-то не нравится, — леди Лемилия
будет получать всё, что захочет.
— И что же тут грустного? — королева давно
знала ответ на этот вопрос, но всё же ей был интересен ход мыслей дочери.
— Да то, что добрый сэр Освальд будет
грустить, — ответила девочка, — ему ведь понравилась стройная леди
Лемилия, а она очень любит сладости. Она будет их постоянно просить, и сэр
Освальд не сможет ей отказать. А я слышала, как ты говорила, что если получать
много сладкого, то можно и растолстеть. А с аппетитом леди Лемилии — это
определённо случится. Она растолстеет, и, хотя она уже не будет нравиться сэру
Освальду, он всё равно будет с ней жить, потому что они уже поженятся, и потому
что он слишком добрый, чтоб кого-то огорчать. А о нём кто подумает?
— девочка задумалась теперь уже над своим вопросом. А королева, стараясь
держать лицо, металась мыслями: во-первых, она думала, что грустно будет вовсе
не из-за этого, а из-за того, что Освальду не будет приятно исполнять все
просьбы-причуды-требования леди Лемилии, а во-вторых, она действительно говорила
о сладком, правда имела в виду совсем другое, и полнота в том контексте была не
от жира, а от беременности. Но об этом она решила промолчать — вот уж это
её пятилетней дочери точно знать ещё не надо!
— Камелия, дочка, а как ты считаешь, что можно
сделать, чтобы не было грустно? — королева была довольно мудрой женщиной,
но, как и большинство представительниц прекрасной половины человечества, она
была любопытна, а её дочь обычно выдавала интересные идеи и умозаключения. Все
во дворце любили сэра Освальда и не хотели, чтобы он страдал. Может этой
малышке и впрямь удастся найти решение там, где взрослые застряли в тупике?
— Я думаю, что можно женить леди Лимелию на
сэре Рэймонде.
— На рыцаре? — от неожиданности, удивление
просочилось через подобающую светской леди маску спокойствия.
— Конечно, — кивнула Камелия, — я не
знаю ещё кого-нибудь с таким именем, — такое простое объяснение вызвало
искренний смех королевы. Было не так много людей, с кем она могла позволить
себе показать то, что было на душе. — Он добрый, красивый и умный, поэтому он
будет баловать леди Лемилию, но не слишком. А она будет его уважать, —
чуть подумав, девочка добавила, обращаясь не столько к матери, сколько просто
так, к миру. — Кто же сможет не уважать настоящего рыцаря и не восхищаться
им?!