Налетев с разбега на первую ступеньку лестницы, я
оступилась, подвернула ногу и чуть не упала, но удержала равновесие. Шаг,
второй, третий и вот она — спасительная площадка, выложенная жёлтым песчаником.
Правда, луну, как назло, закрыли тучи, а мама ясно дала понять, когда именно
нужно произнести заветные слова, которые должны вызвать нам на помощь воздушный
транспорт.
Найти странностям логическое объяснение оказалось не так и
сложно, поскольку папа работал на какую-то сверхсекретную организацию. Тем
более если вспомнить возможности современной техники: системы распознавания
голоса, различные устройства, позволяющие преобразовывать солнечное излучение в
тепловую и электрическую энергию, передатчики, отправляющие сигнал на большие
расстояния, датчики движения, которые наверняка встроены в эту площадку из
жёлтого песчаника. Поэтому нам и надо держаться её, ведь энергетические барьеры
вполне могли быть новейшими разработками спецслужб. А транспорт с воздуха, по
всей видимости, это вертолёт. Вот только хищник, вышедший из подвала и вставший
на задние лапы, никакому логическому объяснению не поддавался.
Заброшенный дом манил укрыться в его недрах, призывно
поскрипывая приоткрытой дверью; открытое окно довольно крепкого сарая словно
приглашало забраться внутрь, а раскидистые ветви старой ивы за покосившимися воротами
обещали спасение от всевозможных опасностей. Но я по-прежнему продолжала стоять
на этой треклятой площадке из жёлтого песчаника. Мама предупреждала, что мы ни
в коем случае не должны сходить с этого места, что бы ни слышали, что бы ни
видели. И я стояла, хотя инстинкт самосохранения буквально вопил убраться куда
подальше с открытой местности.
— Маленькая храбрая букашка, — слова, вылетевшие из звериной
пасти, резанули слух, зародив сомнения в адекватности собственного разума. — А
может, просто глупая? Неужели ты думала, что сможешь от нас сбежать? Думала, по
глазам вижу! — зашёлся хриплым смехом зверь. — Зря, не стоит впускать в своё
сердце пустые надежды. Но мы ещё можем договориться. Отдай мне девчонку — и я
тебя не трону, клянусь! Зачем тебе такая обуза? Родителей больше нет, сил
бороться — тоже. Скинь это ненужное бремя. Ты же хочешь жить? Хочешь, чтобы
тебя оставили в покое? Тогда соглашайся на моё предложение.