– Это когда же ты наши перекошенные
морды видел? – искренно удивился Эрграйдос. – Все, кто лицезрел мою
морду в бою лично, о её выражении сказать не могут. Потому что
мертвы. А вот про засаду ты верно говоришь. Честные пути вашей расе
не ведомы.
– В чести мало пользы, если она не
приносит победу.
– Для вас – да. Сейчас-то чего из
засады выполз?
Алиенора обмерла, когда уловила
изменившееся лицо дракона. Губы сжаты, складки возле рта стали
жёсткими, на скулах поблёскивают тёмные чешуйки, как варварский
узор. А глаза смотрят холодно, не мигая. В них даже зрачок
вытянулся, став хищным и длинным. Демонесса сглотнула.
Действительно, дракон. Настоящий. Только пока в другой
шкуре.
− Не лезь к ним, − предупредил Бэйлир,
тихонько коснувшись её локтя.
Оказалось, она невольно подалась
вперёд. Алиенора отпрянула назад. Дракон и шарсу вели беседу, как
старые знакомые. Однако тянущиеся от одного к другому потоки
энергии говорили о том, что между мужчинами развернулась незримая
борьба. Противники сцепились не на жизнь, а на смерть. Ломали и
прогибали друг друга на магическом, неподвластном глазу уровне. И
от двух столкнувшихся сил воли поднимались дыбом волоски на
руках.
Алиенора тайком коснулась родового
артефакта в сумочке. Внутренний слой, над которым она так долго
работала, отлично экранировал энергию камня, но даже лёгкое
прикосновение сквозь ткань дало ей способность увидеть враждующие
магические вихри. Они сшиблись над мужчинами с лязгом мечей,
сплелись, никого не щадя. Силой противники были равны. Ни один не
мог взять вверх и от этого оба злились. Воздух дрожал маревом,
трещал короткими разрядами. Воины Ридэля не вмешивались. Ждали,
пока командир закончит. А вот она нервничала, переступая с ноги на
ногу. Честно говоря, хотелось сбежать, спрятаться и не
высовываться, пока Эрграйдос и тот жуткий шарсу не закончат. Это
какими же умениями надо обладать, чтобы одновременно ломать
соперника и при этом вести непринуждённую беседу? Может, вмешаться?
Отвлечь? Сосредоточенный, равнодушный ко всему внешнему Ридэль
пугал так же, как «чёрный» шарсу.
– Разнообразия захотелось, – хмыкнул
названный Сарнахом, отвечая на вопрос.
В магическом ви́дении его черты плыли,
заменяя человеческие на птичьи; и обратно. Увиденное Алиеноре
совсем не нравилось. То мужской образ, не лишённый обаяния, хоть и
мрачного, то хищное вытянутое лицо, похожее на клюв, полный острых
игольчатых зубов. Жутко. И омерзительно.