Лечение прошло на ура. Пациент проявлял благоразумие и
последнее, что она для зверюги сделала, это принесла ей воды,
соорудив из листьев подобие миски. После этого, поставив магический
заслон, Алия едва добралась до навеса и рухнула рядом с Ридэлем. В
бездну приличия! Она будет думать об этом завтра, на свежую
голову.
Не знаю, чего я хочу, но я этого
добьюсь
(Ридэль в сомнениях)
Утро застало врасплох. В первую очередь ощущением тепла,
охватывающим с головы до ног. Затем сигналы тела приобрели яркость
и Алия ощутила крепкую руку на своей талии. Чувство мужского тела,
прижавшегося сзади, бьёт под дых. Оно настолько недвусмысленно, что
заставляет трепетать девичью скромность и в то же время очаровывает
запретной сладостью. Так и хочется прижаться в ответ, и забыть о
всех заботах. Ридэль рядом, он лежит на боку, она тоже, совсем не
так, как они засыпали, и Алия замерла, не зная, как реагировать. Её
обнимают, «партнёр» заботливо прикрыл её полой большого плаща, и
она совершенно точно знает, что Эрграйдос не спит. Твёрдая грудь
вздымается, а очень даже характерная выпуклость упирается ей в
бёдра пониже спины. Дракон бодрствует, вполне здоров и готов к
активным действиям. Его желание отчего-то ни капельки не
оскорбительно. Наоборот, запускает сердцебиение вскачь, наполняет
томлением. Алиеноре пришлось постараться, чтобы не выдать себя
неосторожным вздохом или движением. Продолжая притворяться спящей,
она лежала не шевелясь.
Тихий стон, очень мужской, перевернул в её душе всё с ног на
голову. Ридэль вдруг рвано выдохнул, подался на мгновение бёдрами
вперёд, а затем отпрянул и глухо выругался сквозь зубы. Судя по
шороху: перевернулся на живот. Алиенора даже дышать перестала,
зажмурившись. Новое шуршание и спине стало холодно. Очень аккуратно
Эрграйдос поднялся и ушёл, оставив ей плащ. Упругие шаги отдалились
от места из ночёвки. Демонесса изумлённо распахнула глаза. Что
такое? Неужели его что-то… смутило? Так-то она считала, что мужчин
невозможно выбить из колеи подобным. Неудобства они за свои реакции
не испытывают. А некоторые так вообще гордятся. На всякий случай
она продолжила лежать и утомлённый накануне организм плавно
скользнул в сон. Там размышления над тонкостями мужской психики
сменились образами дерзких губ, настойчиво шепчущих: «Алия». А
когда Алиенора открыла глаза, под навес проникало яркое солнышко,
лучи эсшаорского светила бродили по пожухшей подстилке из веток, и
грели так, что под плащом было жарко. А со стороны плыли аппетитные
запахи жаренного мяса.