Но ничего, кроме памяти тела, есть ещё и память сознания, что
тоже немало. Да и тело, будем честны, мне досталось не самое
плохое: высокий рост (даже выше, чем у обоих наркош), длинные руки
и, главное, молодость. А физуху мы ещё обязательно подтянем.
— Феликс... — начал было говорить старик, но мой взгляд заставил
его замолчать.
Видимо, дед понял всё по моим глазам, потому что он подхватил
девчонок подмышки и спиной вперёд, не выпуская из виду наркоманов,
посеменил к дому.
— Дяденьки, — я улыбнулся во весь рот, — ягоды есть в пещере,
хотите покажу?
— В пещере? — воскликнули оба наркомана разом и шагнули в мою
сторону.
Судя по тому, как эти остолопы двигались, неловко переваливаясь
с ноги на ногу и мешая друг другу, их боевая подготовка тоже
оставляла желать лучшего. Собственно, это было понятно и по их
поведению — они не умели действовать сообща, явно не готовились к
возможному нападению и даже не контролировали вероятные направления
атаки. В общем, в прошлой жизни я справился бы с десятком таких
«умельцев», даже не вспотев.
— Ага, в пещере, могу проводить...
— Веди!
«Учуяв» полюбившуюся отраву, обдолбыши окончательно утратили
способность соображать, опустили руки и подошли ещё чуть ближе.
Сперва я хотел увести их подальше, чтобы не устраивать драку на
глазах изумлённой публики, представленной моими сестричками и
Хольдом, но теперь передумал. Несмотря на то что наркоши никакие не
бойцы, однако их всё-таки двое, и это может стать проблемой. Раз уж
и я не в форме, значит, действовать нужно сразу, пока они утратили
бдительность и не ожидают нападения.
— Ну и чего стоишь? — визгливому не понравилась заминка.
Что ж, с него и начнём.
Я выбросил руку вперёд, крепко ухватившись за жиденькую
бородёнку, и резко дёрнул вниз. В глазах визгливого промелькнуло
недоумение, которое быстро сменилось слезами. Не то чтобы он вдруг
решил поплакать о своей тяжёлой наркоманской судьбе, нет — это
просто я ударил его кулаком по кончику носа. Несмотря на кажущуюся
простоту приёма, по себе знаю — ему сейчас очень больно.
Мужичок с крысиной мордой только-только начал что-то соображать,
но я не дал ему возможность завершить мыслительный процесс. Подшаг
в сторону. Сворачиваю корпус, подныривая под неумелый удар.
Выпрямляюсь как пружина, впечатывая кулак туда, где под драной
рубахой, грязной кожей и жиденькими мышцами пряталась печень.