Сам главарь, к слову, уже успел немного прийти в себя. Он даже
попытался изобразить что-то вроде побега, но со связанными и
простреленными ногами далеко не уйдёшь. Вот и ему кое-как удалось
отползти только на полметра — на большее не хватило сил.
Я стянул мешок с его лысой головы. Меня сразу обжог взгляд,
полный ненависти и злости. Да, с этим «товарищем» придётся
действовать совсем не так, как с мягким и податливым Борри.
— Где Лэйла, сучонок? — прошипел пленник. — Знаешь, что с тобой
будет, сосунок?
Что же, не самое плохое начало. Хуже было бы, если бы он вообще
не шёл на контакт, изображая из себя немого мученика.
Я присел рядом, отложил арбалет и вытянул топорик из петли на
поясе.
— Давай-ка я объясню тебе, как будет проходить наше дружеское
общение: ты слушаешь вопрос, а потом быстро и честно на него
отвечаешь... Вопрос-ответ, вопрос-ответ — ничего сложного,
правда?
Главарь злобно зыркнул маленькими глазёнками.
— Если же ты хочешь, чтобы наше общение перестало быть
дружеским, то здесь у тебя на выбор сразу два варианта: ты можешь
промолчать или попробовать сам позадавать вопросы. Но я всё-таки
надеюсь, на твоё благоразумие.
— Где Лэйла???
— Видимо, дружить ты не хочешь... — вздохнул я и тихонько ударил
каменным топорищем по древку болта, торчащему из правой ноги.
— А-а-а-а-а-а-а!!!
Пленник рефлекторно хотел схватиться за больное место, но это
тяжело сделать, когда руки связаны за спиной. Из-за такого
несоответствия своих желаний своим же возможностям он начал
извиваться, как рыба, выброшенная на берег, отчего ему, разумеется,
стало только хуже.
— Попробуем ещё разок? — спросил я, когда тот затих. — Я задаю
вопрос, а ты очень быстро и очень честно на него отвечаешь. Если же
возникают сомнения в твоей искренности, то мы с тобой ещё раз
проверяем, насколько крепко болты засели в ранах... Ты всё
понял?
— Я тебя убью, сопляк...
— Всё может быть, но вопрос-то был о другом.
Топорик ударил по древку в левой ноге, а главарь снова забился в
путах, стараясь хоть как-то облегчить страдания.
— Ты всё понял? — опять спросил я.
— Да...
Пленник глядел на меня потухшим глазами. Теперь он наконец-то
понял, что у него на самом деле не было никакого выбора. Взрослому
мужику, тем более такому, в жизни которого немалую часть занимает
насилие, трудно признавать поражение... Особенно когда проиграл
тому, кто вроде бы значительно слабее и младше тебя самого.