Ан нет. Пончик продолжал похрапывать.
– Дяденька Дикий, вы меня простите, но мне кажется, что в лесу
кто-то есть.
– Сначала страшилки рассказываешь, потом уснуть не можешь, –
рыкнул Равняла.
Удивительно, но Пёс не возмущался, а тихо сидел и оглядывался
кругом.
– Но там правда…
– Нешьесс! – выругался флаобец.
– Вот и я говорю, сколько можно! – поддержал его старый
воин.
– Нет, там, в лесу, нешьесс, – пояснил маг.
Я проснулась среди ночи от неясного гула. Странного стука. Не
звука, а будто стучало в голове. Или не стучало. Но так
«бу-бу-бу-бу». Словно кто-то стучал очень далеко. Но в голове. Вот
до чего доводят переживания. Или какие-нибудь травки-специи.
Я перевернулась на другой бок в твердом намерении заснуть,
перетащив сонного Шорьку. Когда успел пробраться под одеяло?
Попыталась погрузиться в дрёму. Сон не шёл. Стук в голове немного
стих, отполз куда-то подальше. Но вместо него появилось гадкое
ощущение чужого взгляда. Не могу сказать, что для меня это было
обычным делом. Но вот прямо сейчас мне казалось, что кто-то смотрит
на меня с недобрыми намерениями. Пёс, что ли?
Я повернулась, чтобы проверить своё предположение. Нет, Пёс
лежал, повернувшись ко мне спиной и накрывшись с головой. Разве что
гадости про меня во сне видел? Однако ощущение навязчивого взгляда
не проходило. Спали все, кроме Дикого. Он сидел у костра и крутил в
руках веточку. Мало ли какие мысли могут быть у человека, даже если
он на первый взгляд дружелюбен? Но командир тоже не смотрел на
меня, он уставился на веточку. Или мимо нее, куда-то в себя.
Причудилось.
Я снова отвернулась, надеясь, что неприятное ощущение пройдет,
как недавний стук. Но оно не проходило. Оно зудело, как ночной
комар над ухом. Я повернулась снова. Не может же там кто-то
быть?
А если есть?
Воображение стало рисовать в темном лесу дюжину разбойников. Или
гадкого Беннета, который пришел отобрать ворованные богатства и
забрать меня. Понятно, что от таких мыслей остатки сна окончательно
развеялись.
– Ну что ты там крутишься как волчок? – раздался приглушенный
недовольный голос Дикого.
Кручусь себе и кручусь!
– Извините, дяденька Дикий, – как можно виноватее произнесла я.
– Я нечаянно.
Почему-то в бодрствующем состоянии спать на сундуках было совсем
неудобно. Сразу обнаруживались всякие углы, кованые ребра, стыки… В
следующий раз нужно будет лапника набросать сверху. Я покрутилась в
попытке устроиться удобнее.