Просто спасибо, что показал, каким
не надо быть. Как не стоит жить. Что ни разу не помог, научив
самостоятельности. Что бросался громкими лживыми словами, сделав
истину яснее. Да, спасибо, а особенно — за шаг к решению начать
обычную человеческую жизнь. Не такую жалкую, как у дяди, не
сотканную из пристрастий и пагубных привычек, а свободную.
Отпустив футляр, Раз достал руку из
кармана. Надо разобраться всего с одним, и тогда-то можно будет
по-настоящему отпустить прошлое. Но не раньше, иначе главное
«спасибо» опять превратится в овечье блеяние.
Раз вернулся, нашел Найдера и позвал
домой. Тот не спрашивал о Тикане, не говорил о Лаэрте — весь путь
они проделали молча. Перед домом Юрико оша остановился:
— Раз, ты хочешь мне что-то
рассказать?
— Нет.
— Хорошо. Но если что, я рядом.
Найдер открыл калитку. Громко
залаяла собака, но, определив знакомый запах, замолчала. Раз
уставился другу в спину.
Кионцы превозносили мысль, а чувства
для них вставали не то что на второе — на десятое место. Браки они
заключали редко, предпочитая свободные отношения. Братья и сестры
не считали зазорным спорить из-за наследства родителей. А детей все
чаще передавали на воспитание в коммуны.
Несмотря на все свои достижения,
кионцы были глупейшими людьми на свете. Семья стоила многого.
Просто семьей не всегда рождались — порой самые близкие приходили
позднее. Зато в нужный момент.
«Сто один, сто два, сто три...» —
Раз опять начал считать, чтобы прогнать эти мысли. Конечно, они
были хорошими, очень. Но все хорошее имело свойство заканчиваться.
И если те, кого сейчас хотелось назвать семьей, предадут, Раз не
знал, что сделает с собой и со всем миром.
— И тогда Великий Отец сказал
Фойнканту: «Будет тебе наградой не королевство, а весь мир».
Джо сидела на стуле с яркой красной
обивкой и с увлечением рассказывала легенды оша, одну за другой, но
Рена едва ее слушала. Она полулежала на кровати, кутаясь в одеяло,
и смотрела за окно на падающий снег.
Последний раз она встречала День
зимы по-настоящему семь лет назад, когда ей исполнилось двенадцать,
незадолго до появления магии. Дома было одиноко, а отец, считавший
каждую копейку, устраивал вечера всего раз в году — на зимний
праздник. Комнаты украшали свечами и хвоей, люди приходили в разных
образах, дарили друг другу подарки и всю ночь веселились, а под
конец всегда гремели фейерверки. Казалось, этот день по-особенному
светлый и добрый, и пусть Рена никогда не любила зиму, а праздник
ждала из года в год.