И вот зря
я переживала за тортики и пирожные. Благодаря сплетням через час после открытия
тонкой струйкой ко мне поспешил народ. Просто так находиться в кондитерской им
было неудобно, а посмотреть на Кида, да вызнать всё из первых рук очень
хотелось. Поэтому к обеду на витрине красовался последний тортик, а поток не
клиентов не уменьшался. Только теперь они делали заказ на следующие дни.
Я даже
вздохнула с облегчением, когда закрыла двери магазинчика и отправилась к дому
бургомистра. Слишком это утомительно повторять одно и то же такому количеству
народа. Зато неплохо заработала.
— Эх, Кид,
и от тебя, оказывается, есть польза, — радовалась я, вышагивая по центру
Чариса, где жили зажиточные горожане.
Внезапно
одна из калиток открылась. Оттуда вылетела девушка и упала прямо передо мной.
Следом выглянула крупная женщина, которая в обхвате была больше, чем в длину.
Чёрные глаза, красные губы, щёки свекольного цвета. На пальцах-сосисках по
несколько колец. Вся трясётся от гнева и этими самыми «сосисками» тычет в нашу
сторону. Одним словом — Мегера.
— И чтоб я
тебя больше не видела возле дома, вертихвостка. Ишь чего удумала! На Нолечку
моего засматриваться, — голос этой Мегеры мне тоже не понравился. Да и Кид не
оценил.
— Миссис
Грубд, а как же жалование за тот месяц? — несмело донеслось снизу.
— Ты мне
ещё деньги клянчить будешь?
— Но… я же
работала.
— Жопой ты
крутила, а не работала. Убирайся, пока стражу не вызвала. Скажу, что воровка!
Никто даже выяснять не будет, — фыркнула эта женщина и только тут заметила
меня. — А ты чего тут стоишь, прошмандовка? Тоже хочешь мужа моего окрутить?
— Ну что
вы, как можно. Ему же так с женой повезло, — елейным голосом ответила ей. — А
стою я, так как вы орёте и пугаете моего ребёнка. Ещё и клевещете. Вот, думаю,
может, стражу вызвать.
Мегера уже
было открыла рот, в гневе встряхнув своими телесами, но быстро сдулась и, ни
слова не сказав, скрылась за забором, напоследок громко хлопнув калиткой и,
судя по звуку, задвинув засов.
— Ты как?
— обратилась я к девушке, подавая той руку и помогая подняться.
— Спасибо
вам большое, — тут же принялась она благодарить.
На вид она
была постарше меня, чуть более двадцати лет. Некогда собранные в пучок тёмные
волосы сейчас растрепались и лезли девушке в глаза, из-за чего она постоянно
пыталась их поправить. Миловидная и, конечно же, выше меня на голову. Агрессии
или недовольства тоже видно не было, и у меня появились интересные мысли на
счёт неё. На всякий случай решила поинтересоваться: