– Для начала, хотелось бы сказать, что Михаил Валерьевич желал
сам к вам направиться, но неотложные дела сподвигли его отказаться
от этого, – с чуть кислой миной заговорил сконатель. – По этой
самой причине он шлёт вам свои искренние извинения и поздравляет
вас с пробуждением магического дара и становлением очередной опорой
государства.
Бездна, как гладко стелет. Если так продолжится, сам захочу с
ним отправиться.
– Благодарю вас, Максим, весьма польщен, и шлю взаимное уважение
Михаилу Валерьевичу, – любезностью на любезность учтиво отозвался
я.
– Это еще не всё, Захар Александрович, – улыбка Трубецкого стала
еще шире, а вот Решетников еще сильнее омрачился. Тот уже
предчувствовал подвох. – В честь такого события глава рода
приглашает вас на празднество, устроенное по случаю явления нового
уникума. А также возвращения второго сына и единокровного брата
Михаила Валерьевича из полугодовалого странствия из стигмы, – и
Максим из внутреннего кармана ловко выудил приглашение с моим
именем и передал его мне. – Они, кстати, такие же столпы империи,
как и вы. Глава надеется, что вы найдете много общего. К тому же
можете не переживать, ваше имя держится в секрете.
Если честно в этот самый момент хотелось и смеяться и плакать.
Вот как нужно зазывать в гости! И ведь старик не нарушил ни одного
закона. Я официально пока не дворянин, а простолюдин и тот вправе
устроить приём в мою честь. Трубецкой обставил всех, но почему мне
кажется, что в этом хитросплетении слов кроется нечто еще? Правда,
в целом, это хорошая возможность взглянуть на сильных мира
сего.
– И самое важное, – своей белозубой улыбкой Максим готов был
ослепить любого. – Среди молодого дворянского поколения на приеме
будут происходить спарринги.
Трепещи Ракуима! Вот что значит, когда в каждом слове и
предложении кроется несколько смыслов. Одним словом – знать.
А после с лёгким интересом всмотрелся в дату. Пятнадцатое
августа. Родовая резиденция Трубецких. Первое кольцо. Москва. Что
ж, решено! Да и занятно это будет!
– Передайте Михаилу Валерьевичу моё почтение, и скажите, что я
буду на вашем празднестве.
В конце мне показалось, что сам Максим облегченно выдохнул, а
вот Решетников был мрачнее тучи. Увы, Сергей Петрович, но я не
привык складывать все яйца в одну корзину.
– Я передам ваши слова главе рода и молодой госпоже, – любезно
отозвался Трубецкой, поднимаясь с насиженного стула.