«Езжай на совещание! — сообщил мне
голос рассудка. — По ходу разберешься».
В принципе... Что я теряю? Остановят
менты? Так машина по документам моя. Зато можно будет хоть что-то
понять про творящееся со мной. Здесь стоять — не вариант. Дождусь,
когда паника пробьет стены куба и затопит сознание. Так что да.
Едем в правительство.
Запуск двигателя осуществлялся с
кнопки. Мотор — литра три, не меньше — довольно заурчал, и я плавно
выехал со стоянки. Уверенно, словно давно эту машину вожу.
Засомневавшись на секунду, что я это я, глянул в зеркало заднего
вида и облегченно выдохнул. Я! Привычная рожа Игоря Антошина. Вроде
бы.
Сидя за рулем, я обнаружил еще одну
странность. Я, кажется, похудел. Как-то одномоментно и, пожалуй,
килограммов на пятнадцать-двадцать разом. Убрал это наблюдение туда
же, где находились все остальные странности и вопросы без ответа.
Разбираться с каждым из них по отдельности — с ума сойдешь! Просто
примем пока как данность этот бред. На лицо улыбку — и поехали.
Город был привычным и непривычным.
Благовещенск для меня не родной, я из Владивостока, но за пять лет
уже примелькался. Поэтому, выехав с Первомайской на Ленина, я
отметил, что вместо кондитерской фабрики «Зея» на углу улиц стоит
православный храм. Которого отродясь тут не было. Этот факт даже
никак не отозвался в голове, просто был отмечен. Удивляться сил уже
не нашлось.
Влившись в плотный утренний поток, я
доехал до областной администрации за семь минут. И тут выдержка мне
изменила. На месте построенного еще в советский период типового
здания стоял терем. Точнее — особняк, стилизованный под русский
сказочный терем. Здоровенный, на четыре этажа, выполненный не из
дерева, а из стекла и бетона, он так же, как и Правительство
области, выходил окнами на площадь Ленина. На которой был фонтан,
но не было памятника лысому вождю народов.
Заглушив мотор «москвича», я долго
смотрел на место, где стояла скульптура. Факт ее отсутствия на
площади отчего-то ударил по мне сильнее, чем сверкающий стеклом
терем вместо бело-зеленой коробки областной администрации. Тяжело
дыша, я уронил голову на руль, бормоча под нос маты, и подскочил,
когда тишину салона разрезал пронзительный сигнал клаксона.
«Этого не может быть! Не может быть!
Не может! Не может! Как? Что происходит! Господи, дай мне ответ! Я
сошел с ума? Почему я вижу то, что вижу? Что происходит! Что
происходит! Что!..»