Зато отец-купец Синди безумно гордился первой женой-дворянкой. И
желал видеть дочь ее точной копией. Синдереллу обучили всем
пресловутым танцам-музицированию-манерам. О, Синди прекрасно
владеет даже «языком веера» - хоть сейчас в высший свет.
Ри пыталась научиться подражать. Мира над таким не смеялась лишь
потому, что Дризелла – ее сестра.
А еще у Синдереллы сохранилось кое-что из былых нарядов ее
покойной матери. Маменька с удовольствием поделила бы такую
чудесную роскошь на всех... «по-сестрински». Но Синди тоньше Ри
раза в полтора, а если приглядеться, то и в два. А Мира выше
изящной сводной сестры и крепче – как и положено зверю. Хоть и не
медведю.
И размер туфелек... У Миры больше на две позиции. А у Ри нога
настолько шире, что...
Маменька правда утверждает, что всё это впору ей (три раза
«ха-ха»). Тут широко, там узко. Да и в почти сорок лет девичьи
наряды всё же уже не нацепишь. При любой фигуре. Если, конечно, не
хочешь сойти за посмешище.
Гораздо хуже, что Синди полюбила городские маскарады – куда вход
открыт и купцам, и нетитулованным дворянам. Лично Мира ее вполне
готова понять: сама бы куда подальше давно удрала - от будущей
судьбы. Да вот только некуда. Разве что в глухие северные леса, в
дикую стаю... но это уже – самый крайняк.
Оттуда уже не вернешься никогда. Это путь в один конец. И почти
наверняка – плохой.
А вот у Синди есть иллюзия свободы. И платья – пусть и
старомодные, но дорогие. Чтобы в дверях охрана не заворотила. Хоть
и всех вроде пускают, но всё же не всех.
И маскарад – отличный шанс нырнуть в другую жизнь. Чтобы
ненадолго ею насладиться и потом беречь эти воспоминания, как
зеницу ока. Потому что дома - огород, стирка-готовка-уборка...
маменька!
А тут – никто же не узнает. Просто сбежать раньше, чем положено
снимать маски... и всё отлично.
Очень долго эти тайные игры сходили Синди с рук. Маменька
ложится рано, встает поздно... где тут уследишь?
Пока сводная сестра не попалась на глаза... нет, не принцу (даже
бастарду), а заглянувшему на огонек графу Мердену, второму сыну
герцога Лантелла. Не помогло даже то, что Синдерелла драпанула с
того маскарада, на ходу теряя изящные туфли. Повезло, хоть не
последние. Но эти она любила очень.
Разумеется, распаленный страстью граф послал проследить за
беглой красоткой в изящной маске верных холуев. И тут-то взвыли от
ужаса и Синди, и маменька, и Мира с Ри заодно. Миранда – позабыв,
что дикий зверь, а ее развеселая семейка – что не звери.