Я не могла поверить, что причиной этой борьбы была я – девушка из ящика, Онифэль. А они дрались, наверное, насмерть. Я увидела кровь на шее Лэоля, и почувствовала порыв жалости к нему. Окольными путями, минуя огонь, я подбежала к окну, и схватившись побелевшими пальцами за серый длинный и широкий подоконник, на котором я могла уместиться несколько раз, стала наблюдать за тем, как Мироальд с легкостью повергает голубоглазого дракона. Тот отчаянно забил крыльями, как только начавший летать птенец, а потом Мир толкнул его и набрал в грудь побольше воздуха, чтобы распалить пламя внутри себя. Мне стало жаль Лэоля.
Я не выдержала и срывающимся голосом крикнула в окно:
– Мироальд! Хватит!
Это был второй раз, когда я услышала свой голос.
Черный дракон взглянул на меня.
Лэоль замахал крыльями и устремился к стене, у которой я стояла. Он летел прямо на меня, в глазах его читались злоба и безысходность. Лэоль направил чешуйчатые лапы с белыми когтями вперед, видимо, намереваясь схватить меня, но все вокруг залило золотым блеском, у меня запрыгали в глазах солнечные зайчики. Когда я проморгалась, тут же отпрянула от окна и увидела лежащего на полу сильно потрепанного Миром Лэоля, с кровоточащей шеей, уже принявшего вновь человеческий облик. Я кинулась к нему. Синяки и ссадины были по всему его юному лицу, губы в крови. Он приоткрыл голубые глаза и серьезно взглянул на меня.
– Исцели меня. – прошептал Лэоль.
Но как? Я не умела исцелять!
Позади я услышала шорох и звук бьющегося от ветра плаща. Обернувшись, увидела Мира с растрепанными темными волосами. На лице, волосах, плаще, лежал тонкий слой пепла.Он шел прямо к нам. Огонь с ковра перешел давным-давно на стены, и мы втроем оказались окутаны пламенем.
– Отойди от него. – сказала он мне. Что мне оставалось? Я кинула еще один жалостливый взгляд на Лэоля и отошла в сторону. Не зная, почему, я повиновалась Мироальду.
– Теперь ты понял? – спросил Мир, глядя сверху вниз на Лэоля. Тот в безысходности отвернул лицо в сторону, не желая глядеть на своего противника. Мироальд поднял его за воротник. – Перемещайся в лазарет. И только посмей к ней еще раз подойти.
Лэоль с ненавистью взглянул на Мира из-под растрепанных карамельных прядей, а потом на меня. Так смотрят на любимую вещь, которой нет возможности обладать или глупо упущенную. Потом Лэоль внезапно заехал кулаком по носу Мироальда так, что я услышала хруст, и с чувством выполненного долга, он дымкой испарился. Я подошла к Миру. Он вытирал кровь с лица. Потом он вставил, опять же, с неприятным хрустом, от которого передергивало, нос на место и взглянул на меня. Синь растеклась у него по переносице.