От напряжения звенело в ушах, зрение сузилось до узкого пятачка
прямо перед собой, но это не слишком мешало - Шоуки отлично чуял
движение металла вокруг и успевал реагировать вовремя. Духовный
сосуд ворочался в груди, начиная ныть от напряжения, но исправно
выдавая порции нужной на каждый манёвр духовной энергии.
Увы, снова пойти в атаку уже не получалось - слишком опасно было
задерживаться на одном месте, разве что…
А почему нет, собственно?
Шоуки отпустил клинок, добавив к своим “ножам”, что позволило
немного обезопасить себя от активно сталкивающегося в воздухе и
бающего в землю под ногами железа. Молодой карит рванул вперёд,
чуть повернулся, из-за чего очередной “нож” только рванул его
рукав, а не отбил к демонам локоть, врезался в Тамая. Конечно, тот
выставил клинок, намереваясь закончить тренировочный поединок, и не
дать ученику перейти в рукопашную, но Шоуки сосредоточил духовную
энергию в совсем узкую и плотную волну, отбив сталь голой ладонью.
Получилось, контролировать выплеск силы через прикосновение было
куда надёжнее и проще.
Ну и шанс был неплохой остаться без пальцев, но это он понял с
большим запозданием…
Почки, солнечное сплетение - заблокировал, увернуться от ответных
ударов, попытаться засадить локтем в развороте - локтю больно,
контроль над “клинками” тает под бешеным напором духовной силы
учителя. Шоуки отчаянно бросил духовную силу в ноги, резко
скользнул ближе, отделавшись касательным по скуле, засадил в
корпус, метнулся мимо и в прыжке с разворота мощно ударил… увы в
подставленное предплечье. А потом Шоуки перехватили за голень и
мощно шлёпнули о землю аки мокрую тряпку.
Кажется, он потерял сознание на пару мгновений, потому что когда
проморгался и дёрнулся, перекатываясь на спину, всё железо уже
валялось на земле, а Тамай склонялся к нему, протягивая руку.
— Недурно. Твой контроль над Даром значительно улучшился. И
тратишь силу куда экономнее, чем прежде.
Шоуки принял помощь и поднялся - голова немного закружилась, но
на ногах он устоял. Потёр грудь - духовный сосуд был против таких
нагрузок, и беспокоил больше, чем ушиб, по ощущениям, всего
тела.
— Об остальном потом поговорим... — Тамай потёр чуть морщась
предплечье, и повернулся к зрителям, устроившимся на террасе и
попивающим то ли чай, то ли что покрепче. По крайней мере, взгляды
у них были странные.