Сержант помедлил, пожал плечами и молча устремился к выходу.
Сергей подмигнул.
– В следующий раз ввалится раненый – зови нас с Федей.
Поможем.
– Добить? – усмехнулась я.
– Да! – не стал спорить Сергей. Снова подмигнул, похлопал по
плечу – мол, ничего-ничего, к тебе же не взрывник с бомбой
ворвался. Даже не насильник с вполне понятными намерениями.
И на том спасибо. Я кивнула, и Сергей удалился с видом человека,
который не то чтобы выполнил – перевыполнил свой гражданский
долг.
Несколькими часами ранее
Лина
– Ма-ам! Ты у меня красавица!... Когда не делаешь вот этот
грим…
Рустам! Такой маленький и такой язва!
Я покосилась на восьмилетнего сына. Тот хмыкнул. А я снова
развернулась к зеркалу.
Та-ак! Главное не посмотреться в него на месте работы. Там
полумрак, свечи и прочая атрибутика «Салона потусторонних услуг»,
как шутливо мы назвали свое предприятие. И вот так глянешь в
зеркало – а там… Зомби после праздника в честь Апокалипсиса.
Так можно и случайно в окно выйти. Тем более, что окна у нас от
потолка до пола. Так решил архитектор. Зачем в подвальчике подобные
окна, из которых открывается прекрасный вид на… бетонную стену –
творец не подумал. Для русского архитектора главное масштаб мысли,
неординарные идеи, внезапные решения. Срыв шаблона, наконец!
А смысл всего этого, банальная практичность – это все уже
вопросы вторичные.
Зачем канализационный люк на крыше? А чтобы вы спросили! Почему
лестница ведет в глухую стену? А чтоб никто не догадался! Для чего
нужна пожарная лестница, если конец ее упирается в балкон пятого
этажа и до двенадцатого уже не дотягивается? А чтоб никто ничего не
подумал!
Я потрепала сына по светлой макушке.
Вот где справедливость, я спрашиваю? Я – рыжеватая шатенка, к
тому же – татарка. По природе и согласно законам биологии, сын
должен был уродиться, как минимум – шатеном. А он – блондин, как
муж. Хотя и Рустам.
– Ничего! Нервы крепче будут… У тех, кто меня видит, –
парировала я шутку сына.
– Главное, чтобы писаться не начали… А то нервы-то укрепят, а
сфинкторы? – не унимался маленький юморист.
– У нас хорошая уборщица! Тридцать лет стажа библиотекаря и еще
пять работника метлы и швабры. Профессионал высшей категории! И
вообще! Такие вещи обсуждать неприлично!
– А папа сказал – прилично! – вскинул голову Рус.