«Чтоб тебя! Подождешь ещё дольше!»
Жанна сделала вид, что ей нравится, даже обвила шею карга, притягивая ближе; простонала тихо, отвлекая внимание, когда его губы прикоснулись к голому плечу.
Мужчина жадно втянул в себя запах добычи, заурчал в удовольствии, но тут его лягнули в колено, а затем саданули ещё и локтем по челюсти. Чужеземец отшатнулся, но устоял. Его яростный взгляд прожигал до костей, но Жанна, опустив майку, упрямо вздёрнула подбородок, хотя у самой тряслись поджилки.
– Неужели думал, что сдамся без боя?
– Отчего же, просто не хотел упускать момент мнимой покорности, – хмыкнул, вытирая тыльной стороной ладони кровь со рта, к удивлению, такой же красной. – И замечу, покорность тебе не к лицу.
– Мерзавец! Ты получишь только мой хладный труп, а не дитя!
– Я так не думаю, – отчеканил.
На хищном лице карга заходили желваки, мышцы на руках взбугрились, отрицание девушки задело его за живое. Стрелой он метнулся на Жанну, повалил на матрац с одеялами, скрутил руки над головой, зажал ноги и… укусил.
Взял и вонзил клыки в плоть! Как какой-то зверь!
Острая боль прострелила шею Жанны огнём. Крик мужчина предупредил ладонью, удерживал собой на месте, не давая брыкаться; выжидал, улавливая каждый рваный вздох, и когда добыча обмякла, освободил шею.
С Жанной творилось что-то странное. Чуждое! Огонь в месте укуса стремительно разрастался, туманя рассудок и посылая в каждую клеточку тела неестественный жар, оголяя и опаляя каждый нерв, заставляя… желать соития. Не важно с кем. Лишь бы утолить всепожирающий изнутри голод.
Жанне казалось, что не придайся она сейчас плотскому желанию, рвущему и скручивающему внутренности в тугой узел, непременно умрёт. А умирать ей ни в коем случае нельзя.
Офицер распахнула веки, и взор славил перед собой хищное, довольное лицо карга. Врага.
Это всё он! Мразь! Укусил и что-то сделал с ней, отчего она готова прыгнуть на первого встречного.
Но вместо первого встречного по злому року судьбы над ней нависала широкая фигура карга. Мускулистая, поджарая, великолепная. Желанная.
– Не-ет! – застонала от пробивших тело ощущений, когда карг принялся задирать майку. Выгнулась навстречу горячим ладоням, подставляя налившуюся грудь с твердыми сосками.
– Не смей, чудовище! – Хрипела, глотая яростные слёзы непринятия происходящего. В крови бурлило вожделение, требуя немедленно выхода. Руки сами потянули на семя мужчину, и разорвали тунику, скрывающую желанное тело, пальцы вцепились в напряжённые, каменные мышцы, отпустили и наглаживали рельеф.