Согласно одной из версий мифа, король Артур вступил в
инцестуальную связь со своей сестрой Моргаузой. Узнав, что она
родила от этой связи ребёнка, король приказал убить всех детей
подходящего возраста. Но его сын выжил, получил имя Мордред и, как
было предсказано, прибил венценосного папу.
Царица иудейская Гофолия приказала убить все потомство Давида,
чудом спасся только её внук, младенец Иоас, которому позже суждено
будет стать царем.
Поводом к массовому инфантициду обычно оказывается пророчество в
отношении некоего «божественного ребёнка», по-латыни — puer
aeternus, говорящее об исходящей от него опасности для конкретного
человека, страны или мира в целом. За этим следует уничтожение всех
детей, соответствующих критериям предсказания, либо другие
жестокости, оправдываемые исходящей от этого ребёнка опасностью. Но
как и следует ожидать, эти жестокие меры не достигают своей цели —
все приговоренные дети тем или иным чудом выживают и приводят
пророчества в исполнение, прибив трусливого
государя-папу-дядю-дедушку. Ведь приказ отдает обычно не уверенный
в себе правитель, опасающийся конкуренции.
Том тоскливо поморщился, сама история указывает на то, что
«избиение младенцев» — это частый важный мотив, ассоциирующийся с
рождением «спасителя». Промелькнула даже опасливая мыслишка — а
может, ну его? Пусть живет, авось не тронет… Эта мысль на данный
момент была самой здравой, и почти два года Том придерживался её,
старательно отгоняя страхи. В то же время он следил за событиями,
чтобы быть в курсе всего. В предсказанное пророчицей время родились
два мальчика в маг-Британии и около сотни по всему миру. Его верные
Пожиратели покорно докладывали обо всем, что касалось тех двух
младенцев: Невилла Долгопупса из старинного волшебного рода и Гарри
Поттера, который был полукровкой, как и он.
И всё бы ничего, Том просто наблюдал, просто следил за
предполагаемым своим противником, но… Поттеры вдруг исчезли. И это
насторожило его. Так-так, что-то тут нечисто… Подозрительный сверх
меры, он самолично обошел все дома своих Рыцарей-Пожирателей,
пинком раскрывая двери и заглядывая в каждую люльку, доводя до
обмороков и истерик молодых мамаш — Малфои, Нотты, Креббы, Гойлы,
Паркинсоны… Каждую мамку-няньку скрупулезно допрашивал, в какой
день родился тот или иной ребёнок. Одну, Нарциссу Малфой, он чуть
не приложил Авадой за то, что у той не оказалось молока для Драко,
а кормилице он мозги прямо прожарил, выясняя — а что с её дитенком
стряслося? Пролегилиментив тётку и увидев, что её ребёнок вырос и
отлучен от груди, он успокоился и покинул дом Малфоев.