— На каком этаже кабинет профессора Флитвика? — озабоченно
спросила Гермиона. Её вопрос переадресовали Гэвину, тот призраку…
Ответ никого не обрадовал — восьмой этаж. Горестно задумались
брошенные дети, столкнувшиеся с проблемой, смотрели на Торина, на
крутые высоченные лестницы и гадали, как эту задачу решить.
— Лифта нет? — деловито спросила всё та же Гермиона. Её
гениальный вопрос снова переадресовали по цепочке привидению и
услышали ответный вопрос:
— Что такое лифт?
Ясно — лифта нет… Снова задумались покинутые дети. Наконец, ещё
одна гениальная идея пришла в голову Захарию Смиту:
— А может, носилки сделать? Нечто вроде паланкина, у него четыре
длинные ручки. Возьмемся за них, сколько получится, да и втащим?
А?..
— Не выйдет… — отрицательно покачал головой Зевс. — Это он
сейчас телёнок мокроносый, фунтов двести весит, а вот через
год-полтора как вымахает в бычару в пару тонн… Вовек не
натаскаешься. Нет-нет, пусть привыкает сам ходить по здешним
кручам.
— Вот если бы тропинка была… — грустно пробормотал Гарри,
вспоминая крутые склоны холмов за городом, на которые без особого
труда взбирались коровы с окрестных ферм.
— Или профессор спустился бы на первый этаж, — вставила
Пенни.
— Точно! Это было бы легче всего! — подхватила Гермиона. И
загрустила: — Но сейчас-то что делать?
— А давайте я за ним сбегаю и приведу его вниз? — загорелась
активная Пенни, гарцуя на месте, как застоявшаяся молодая
лошадка.
— Ну и зачем? — возразили ей. — Класс-то всё равно наверху
останется.
— Ой, верно… — потускнела-приуныла Пенни. Зевс и Нели оглядели
лестницу, потом переглянулись между собой. Зевс — вопросительно,
Нели — утвердительно.
— Ну, если ты уверен… — сфинкс отступил вниз. — Приступай!
Нели поднялся на верхнюю часть лестничного пролета, снял с пояса
кожаный мешочек, вынул оттуда дудочку и ещё один мешочек поменьше,
беленький, вощеный. Высыпал на ладонь горсть каких-то мелких семян,
размашистым веером сыпанул с ладони. Крошечные бурые зернышки
дробно запрыгали вниз по ступенькам… Нели убрал мешочек обратно в
кошель, а тот на пояс, встал прямо, откинув правую ногу назад,
поднес к губам дудочку и заиграл. Тоненькая, плачущая мелодия
заныла-захныкала над головами собравшихся. Разлилась погуще и
погромче, плавно вскользая в уши. И начались чудеса…