И тупо уставился на запотевшую бутылку «Хобгоблина», лучшего
английского пива, которую просунул ему в окно Вернон, сжалившись
над страдающим родственником. Холодное, восхитительное, живительное
пиво, нектар богов! Пара глотков и свершилось чудо — прояснился
взор и исчезли противные болючие дятлы.
Это лето Северус провел вместе с сыном. Целых два месяца они
посвятили друг другу, совершая длительные прогулки и поездки во все
доступные туристические места Лондона. Но, честно говоря, это
оказалось не очень-то здравой идеей, потому что Гарри оказался
слишком маленьким для больших эмоций. Прокатившись на «Оке Лондона»
и посмотрев на город с высоты птичьего полета, Гарри вскоре устал,
начал клевать носом и тереть виски, отчего-то у него голова
разболелась.
Было у мальчика и приключение, сравнимое с подвигом. Пригласили
Петунью по пошивочным делам на восьмой этаж лондонской высотки,
Северус в тот день отлучился, и Петунье пришлось взять Гарри с
собой. Сначала попили чай у заказчицы, потом женщины, мило щебеча о
материях и кройке-шитье, удалились в спальню хозяйки. Гарри остался
на кухне с блокнотиком, в котором он старательно около получаса
рисовал портрет Бейли, пытался, во всяком случае. Бейли вышел у
него корявеньким, но вполне узнаваемым.
Устав от рисования, Гарри бесцельно побродил по огромной
пятикомнатной квартире с длиннющими коридорами. Заглянул в спальню,
посмотрел, как мама Пэт подгоняет платье по размеру своей клиентки,
подшивает-подкалывает булавками-иголками. Его заметили, и
полноватая мадам посоветовала Гарри погулять во дворе, покачаться
на качелях. Гарри соблазнился и так и сделал, вышел из квартиры и
спустился во двор. Здесь было пусто и пыльно. Железные качели
оказались слишком высокими и тяжелыми для него, семилетнего
крохи.
Побродив по скучному пыльному двору, усаженному желтой и белой
акацией, Гарри заскучал пуще прежнего — ну до чего каникулы
тоскливые без папы и Бейли! Что называется, мысленно плюнув, Гарри
решил вернуться в квартиру. Вот тут-то перед ним встала загвоздка —
он испугался лифта. В первый раз он прокатился наверх с мамой Пэт,
вниз его проводил старичок, зашедший в лифт на том же этаже — мадам
попросила его сопроводить во двор вот этого милого малыша.
Теперь же милый малыш чувствовал себя действительно малышом —
маленьким, перепуганным и беспомощным. Кабина лифта, шахта,
решетка, всё это откровенно пугало. Гарри ка-а-ак представил, как
он заходит внутрь, как за ним с жутким лязгом и дребезжанием
съезжаются-сходятся эти две решетчатые створки, да ка-а-ак поедет
вверх эта вихляющая железная коробка… А под ногами… пропасть
лифтовой шахты!!! На черт знает какую глубину. Сглотнув, Гарри
попятился. К тому же нету у него уверенности в том, что он знает,
на какую кнопку нажимать, и не факт, что дотянется. Испугавшись
окончательно, Гарри метнулся к лестнице. И буквально пролетел все
лестничные пролеты вплоть до восьмого этажа, благо дверь запомнил,
черная такая, с медными клепками, сложившими ромбики на черном
дерматине…