Когда беременность Лили стала очевидной, Джим махнул рукой — а,
будь что будет! — он не винил жену, понимал, что иначе быть не
могло. Но ревность всё же грызла его порой, его женушка с кем-то
спуталась, сбегала налево и наставила ему рога. А ведь аниформа у
него и так рогатая! Тьфу ты, слов нет…
Начались скандалы и придирки в стиле стихов Асадова:
Эх, если б любить, ничего не скрывая,
Всю жизнь оставаясь самим собой,
Тогда б не пришлось говорить с тоской:
«А я и не думал, что ты такая!»
«А я и не знала, что ты такой!»
До драк, к счастью, не доходило. Джим все же оставался в рамках
приличия, не рискуя поднимать руку на беременную жену. Кроме того,
он никогда не пытался вызнать, кто папаша ребёнка, интуитивно
чувствуя, что эта информация ему не понравится.
В положенное время, тридцать первого июля 1980 года, Лили родила
здорового мальчика, названного Гарри Поттером.
Том Реддл распадался. Как цветок купавки по мере увядания.
Сначала усыхал и выпадал самый большой внешний лепесток, потом
второй такой же с другой стороны. Затем друг за другом отмирали и
опадали прочие лепестки. Так и личность Тома Реддла. Его смерть
заживо можно сравнить с прогрессирующей болезнью бешенства — при
расколе души часть за частью умирал мозг.
Убийство родственников в шестнадцатилетнем возрасте всё же было
отмечено магией: Том убил собственного отца и ни в чем не повинных
дедушку с бабушкой, старших Реддлов. А потом Том запечатлел
убийство, как трофей, сложил магию смерти в сосуд-шкатулочку,
создал крестраж.
Миртл Уоррен, Реддлы, Регулус Блэк, Хепзиба Смит… Дневник,
кольцо, медальон, чаша… Чья смерть создала крестраж в диадеме, Том
уже не помнил — начал деградировать, распадаться, умирать как
личность.
Сначала это проявлялось как нечто неопасное — малюсенькие такие
провальчики в памяти. Которые позже переросли в более серьезные
приступы потери памяти. Если бы Том обратился к маггловскому
психотерапевту, тот со стопроцентной гарантией диагностировал бы у
пациента ретроградную амнезию с прогрессирующей шизофренией.
Но Том ни к каким маггловским докторам не обращался, к целителям
в Мунго — тоже. Зачем? Он здоров, и у него прекрасное
самочувствие.
Шли годы. Участки мозга, утратив какие-то нейроны, искали
дополнительные пути соединения, пытались отрастить новые
щупальца-нервы. Но, как известно всему миру, нервные клетки не
восстанавливаются. И всё больше и шире становились пустые и мертвые
участки в мозгу Тома Реддла.