С хорошим настроением я направился к парку. Солнце медленно
опускалось за горизонт. Местные обычно старались после заката на
улицу не выходить, опасаясь появления тварей из-за барьера, хотя
всем было хорошо известно, что существам пустошей и порабощённым
без разницы, когда нападать.
Пожалуй, для меня это было самым странным: нерациональный страх
к темноте у местных. В моём родном мире боевых искусств темнота не
считалась чем-то опасным. Благодаря чувствительности к природной
энергии любой воин легко ориентировался и в полнейшей тьме. Даже на
самом первом этапе сбора природной энергии любой практик боевых
искусств без труда имел возможность чувствовать пространство вокруг
себя. Чего уж говорить о том уровне, на котором находился сейчас я.
Ещё чуть-чуть и мне удастся начать создание своего «золотого ядра».
В моём мире воины, достигшие этого, становились почётными членами
Школы, входя в её элиту. И это притом, что мне только исполнилось
восемнадцать, а вокруг имелось очень мало природной энергии... В
прошлой жизни в такой ситуации у меня был бы уровень настоящего
гения школы Меча.
Вот только я уже не в мире боевых искусств. И давно бы пора
прекратить жить былыми сожалениями, это точно никак мне сейчас не
поможет возродить родную Школу.
Я посмотрел на полупустую трассу. Сейчас по дороге мимо меня
проезжали в основном грузовики с аминой, направляясь куда-то на юг,
к районному центру, а там уже и в саму столицу. Поставки магической
энергии были критически важны для всего районного пояса, и я
уверен, что в других центрах добычи работа, как и у нас, никогда не
останавливалась. От этих поставок зависела не только целостность
барьера, но и само существование нашего пояса.
Как раз в этот момент меня привлекла проезжающая мимо кавалькада
подозрительно знакомых машин с характерной эмблемой на дверях,
исполненной в виде двух перекрещённых мечей, заключённых в круг.
Семья Заславских. На большой скорости кортеж проехал мимо,
умчавшись куда-то за город, где, как я понял, должен был находиться
один из их фамильных дворцов.
Когда я добрался до входа в Фоминский парк, солнце уже
окончательно закатилось за горизонт, погрузив окружающий мир в
сумерки. Впрочем, серебристое сияние барьера далеко впереди давало
достаточно света, чтобы я даже без ощущения природной энергии
прекрасно ориентировался вокруг. И надо сказать, именно в такое
позднее время мне больше всего нравилось посещать этот парк. Под
серебристым светом барьера он преображался, становясь похожим на
мистические храмовые сады, что располагались близ горы Меча.