‒ Что с тобой? ‒ от папы ничего не скроешь.
‒ Все в порядке, кофе горячее, обожглась, ‒ соврала я. ‒ Так
куда мы едем? И главное, какое количество людей меня ожидает?
‒ Ты это, пей кофе и жуй свои бутерброды, не отвлекай меня от
дороги, ‒ папа пытался включить радио. ‒ Скоро доедем, тут
недалеко.
Отец нервничал, что само по себе странно.
‒ Пап, давай начистоту. Я же должна подготовиться, если там меня
ждет очередной твой «подарочек», ‒ в последний раз он созвал своих
друзей, у кого были холостые дети моего возраста.
Они-то были в курсе, а меня никто не удосужился предупредить.
Догадалась только после третьего ухажера, который настойчиво
пытался познакомиться со мной. Слишком навязчиво. Но я нашла выход
разом отделаться от всех претендентов на мою руку. Никому не
хотелось поближе познакомиться с девушкой, которая досконально
изучала все до единого органа внутренности человека и выписывала
причину смерти самого тела. Помню, папа долго и громко возмущался,
отведя меня в сторону, а я спокойно провела остаток отдыха.
‒ Пап, может, ты прекратишь уже свое сватовство? Ничем хорошим
это не кончится. Никто не в силах выдержать мою работу, даже ты. И
характер мой не сахар. Да и мне никто не нужен, я замужем за своей
любимой работой.
‒ Ты мне это брось, твоя работа мне внуков не сделает. У всех
уже семеро по лавкам, только я, как бобыль, все время один. Как
знать, может я уже и коляску присмотрел? Может, я тоже хочу со
слезами на глазах покупать синие ползуночки или розовые чепчики. А
ты меня этой единственной возможности напрочь лишаешь! И где
справедливость спрашивается? Я не для того тебя в медицину разрешил
идти, ‒ папа возмущался не по-детски.
‒ Пап, я не хочу, чтобы меня снова предавали…
После моих слов в салоне автомобиля наступила тишина. Даже радио
зашипело, прекратив вещание. Было слышно, как папа тяжело вздохнул.
Он тоже помнил те дни и ночи, когда меня бросили, оставили одну,
только забыли предупредить об этом одного человека ‒ меня.
‒ Да забудь ты о нем, как его звали то хоть?
‒ Антон… ‒ от одного упоминания его имени меня пробила волна
воспоминаний и боли, что разрывали мою грудь живьём, без укола
обезболивающего. Я начала задыхаться, будто все пережитое много лет
назад происходило со мной в данный момент, здесь и сейчас.