И только после того, как высказался,
понял, что не покривил душой. Чернотопье действительно успело стать
«Рысям» домом. И особенно это чувствовалось здесь, в чужом
городе.
До сеанса связи оставалось еще
порядочно времени, так что Малколм занял свой пост у окна и
попытался выкинуть дурные мысли из головы. Его, в отличие от
любвеобильного Тобиаса, в баронстве никто не ждал. Так не пора ли
это исправить?
Можно попросить барона, и Киррэл
наверняка не откажет. С поручительством такого свата можно брать
любую пригодную в жены, и она вряд ли станет раздумывать. Дружинник
и вольный охотник — это совершенно разные категории женихов. Быть
женой первого почетно, сытно и безопасно, второго — голодно.
Об этом стоило подумать, решил
Малколм, тем более что времени было полно.
* * *
Чернотопье. Киррэл
«Чертополох» Шварцмаркт.
— Ваша милость! Ваша милость!
Стук в спальню продолжался до тех
пор, пока я не распахнул дверь. На пороге застыл служка, прибывший
в подкрепление брату Курту.
— Что случилось? — немного грубо
спросил я.
Паренек отшатнулся на миг, а затем
протянул мне руку со сложенным листом бумаги. Приняв послание, я
развернул письмо и быстро пробежал взглядом.
— И ради этого ты меня разбудил? —
буркнул я, но тут же переборол собственное недовольство и кивнул: —
Вообще, спасибо, конечно. И, раз уж я все равно встал, подожди меня
в гостиной, я напишу ответ.
Служка поклонился и сбежал. Странно,
я уже довольно давно не показываю своей одержимости, а пополнение
братьев все равно смотрит на меня с опаской. Рецидива опасаются или
не верят?
Решив спросить позже напрямую, я
закрыл дверь и принялся одеваться.
Дия спала на кровати, ее волосы
разметались по подушке, но стук в дверь ее не потревожил.
Моя супруга продолжала лечение
младшего Фламмагана, и Ханна ей в этом помогала. К счастью, когда
мальчику стало легче, хотя бы Женевьева съехала в гостевой дом —
заслуга Марка, напомнившего невесте о приличиях.
Я так и не понял, в чем конкретная
тонкость генетической болезни, но изначально жена ошиблась со
скоростью лечения, и теперь занималась пациентом никуда не спеша,
но при этом выкладываясь на полную катушку. Разумеется, не во вред
ребенку.
Спустившись по проклятой лестнице, я
смахнул пот со лба и поклялся, как доделаю пресс, устроить себе
личный лифт. Подумать только, мой самый страшный враг —
ступеньки.