На миг кажется, что это – самый романтичный момент в моей жизни. Я в белом платье, надетом лишь в пику Горину, и он. Леша. Подумаешь, в джинсах и кроссовках. Подумаешь, придурок, каких еще поискать. Подумаешь…
Но вся дурь выветривается из моей головы, когда Горин отрывается от моих губ. Его глаза странно блестят. Смотрит на меня внимательно, серьезно даже, а затем подмигивает, надевая привычную маску подонка:
— Жду, не дождусь первой брачной ночи, женушка! Теперь, Пчелка, ты вся в моей власти, – играет бровями, и я «ласково» наступаю ему на ногу.
— Не Пчелкина, а Горина, – поправила я, краем уха слушая поздравления регистратора.
Я и правда не особо планировала менять фамилию. Зачем? Чтобы через год снова бегать с документами, как ужаленная? Но мажор встал в позу. Меняй фамилию, и точка. И никто из нас толком и не понял, зачем оно нужно. В опеке бы поняли, оставь я девичью, сейчас часто так делают, но кое кто уперся рогом. А я при папе не хотела затевать скандал.
И теперь я Горина.
— Все, сейчас переоденусь, и в опеку, – смущенно произнесла я, и мажор кивнул.
— Так, молодежь, давайте-ка я вас пощелкаю. Хоть на телефон, но надо, – громогласно заявил папа, когда в зал регистраций уже вошла следующая пара. — Ну-ка, становитесь у двери. Тань, поближе к жениху…
— К мужу, – довольно поправил мажор, и нагло облапил меня за талию, да еще и притиснул к себе вплотную. — Слушай, а прикольно. Теперь я – муж, как тебе такое, Илон Маск?
— Ну ты и придурок, – прошептала я, и нацепила на губы улыбку для фотографии.
Эх, Лёша. Когда ты уже повзрослеешь?!
— Так, теперь поцелуй, – скомандовал папа, когда мы вышли на крыльцо.
— Ну пап…
— Не папкай! Давай, целуй, а то знаю я вас. Дурацкие фотографии с губами уточкой вы делать горазды, а нормальные фото, чтобы на память – нет! Целуй уже своего мужа!
Я надулась, и потянулась к щеке Горина. Но он, подлец, снова повторил свой фокус, и впился поцелуем в мои губы.
— Аппетитная какая, – мурлыкнул Горин, и я прикусила его за нижнюю губу. — Ай, кусаешься, пчелка?!
— Лёша? – услышала я удивленный знакомый голос. — И… Таня? А вы что здесь делаете?
Мы оторвались друг от друга, и уставились вниз. В ЗАГСе всегда движ, любят в нашей стране и жениться, и разводиться. Вот и сейчас девушки в одинаковых платьях толпятся внизу у лестницы, и среди них наши с Гориным одногруппницы – заядлые сплетницы Анжела и Яна.