– Уршула говорила, что может разжечь костер.
– Видимо, ее сумели здорово разозлить. Костер получился что
надо. Во всяком случае, людям Клио сейчас не до нас. А может, они
уже просто не существуют. Садитесь, едем.
Девушка заметила, что пламя над домами начало гаснуть.
Металлического треска тоже больше не было слышно. Она села в
машину. Генрих захлопнул дверцу, сел рядом с водителем и машина
рванула с места.
Машина неслась по ночной дороге. Какое-то время они ехали молча.
Куда они направлялись? Кто напал на женщин? Куда ее везут? Она
закуталась в халат и с грустью подумала, что теперь ее вещи пропали
навсегда. Айфончик, который она купила всего три месяца тому назад
и в котором было огромное количество фотографий и отличной музыки.
Все пропало!
Генрих наклонился и что-то сказал водителю по-чешски. Через
минуту машина съехала на лесной паркинг со столиком и скамейкой.
Генрих вышел из машины и открыл багажник. Оттуда он достал
пластиковый пакет. Водитель тоже вышел из машины и отправился к
столику. Там он сел на скамейку и закурил. Барон открыл дверцу
машины и вручил пакет Кире.
– Здесь кое-что из вещей. Переодевайтесь. И вам будет удобнее, и
внимания привлекать не будем. Размеры подбирал по вашим фотографиям
в сети, пока вашу страничку вчера не заблокировали.
Мужчина отошел от машины и присел за столик рядом с водителем.
Кира несколько секунд смотрела ему вслед, но Генрих повернулся к
ней спиной, давая понять, что не собирается ее смущать. “Ну и
ладно!” Она раскрыла пакет и начала доставать вещи. Джинсы из
светлого денима, сильно расклешенные книзу и со сплошной вышивкой
цветами по бокам, светло-синяя футболочка с какой-то надписью на
чешском и коротенькая курточка того же оттенка, что и брюки. Под
верхней одеждой лежал комплект классического нижнего белья, пара
колготок, пакетик салфеток и коробочка с ежедневками. Однако,
мужчина не бросал в пакет первые попавшиеся предметы. Она взглянула
еще раз в сторону сидящих за столом, скинула халат, а затем и
рубашку. Уже практически рассвело, но ночная прохлада еще держалась
в воздухе, и девушка моментально покрылась гусиной кожей. Уже
натянув колготки и набросив футболку, она позволила себе подумать,
“Неужели не обернется?” Видимо, какая-то ниточка связывала их,
потому что барон обернулся, но сразу вновь отвел глаза. Почему-то
настроение у нее сразу улучшилось. Еще больше оно поднялось, когда
на дне пакета обнаружилась щетка для волос, и она стала пытаться
навести хоть какой-то порядок на голове, наклонившись к зеркалу
заднего вида. От этого занятия ее оторвал голос Генриха.