Вытираясь после купания, Кира обнаружила аккуратно сложенный на
стульчике коротенький халатик, а на полке фен. В процессе сушки
волос она рассматривала себя в настенном зеркале. Надо было
признать, что ее внешность не пострадала от всех этих приключений.
Пожалуй, некоторая потеря округлости и тени на скулах придали лицу
девушки некую одухотворенность, и она даже рискнула мысленно
добавить –аристократичность. Кира выпрямила спину и придала лицу
горделивое выражение. “А что, баронесса! Но надо еще немножко
поработать над образом”.
В спальне, кроме разнообразного белья в шкафчике, она обнаружила
и набор французской косметики на туалетном столике, которым не
замедлила воспользоваться. Сначала она хотела поэкспериментировать,
но в конце концов решила, что сейчас никакие особые эффекты не
нужны. “Пускай видит, что я и так сногсшибательно красивая!”
Нет, пускать все на самотек было совершенно невозможно, и
девушка незаметно добавила выразительности глазам и обозначила
легкий румянец на щеках в тон бледно-розовой помаде. Да, она
выглядела отлично. Самое время изучить загадочную гардеробную. Она
открыла дверь и замерла. Платья! Сколько их было! Могло показаться,
что Кира попала в костюмерную большого театра. Девушка прошла вдоль
вешалки, словно вдоль истории женской моды от середины двадцатого
столетия все глубже и глубже в забытые времена. Как же им удалось
это сохранить? “О, просто любовь и верность настоящих мужчин”. Кира
не обратила внимания на эту чужую мысль, потому что именно в этот
момент она натолкнулась на черное платье. Она сняла его с вешалки и
автоматически приложила к себе. Вполне, вполне может подойти. Хотя
сначала это показалось кощунственно, но затем, словно в оправдание,
ей вспомнилось, что барон разрешил пользоваться гардеробной. Нежная
гладкость атласа словно ласкала кожу руки, и она решилась. Кира
бегом вернулась в спальню, скинула халат и достала из шкафа черные
кружевные трусики. Потом она надела платье. “Ну и никаких проблем!”
– руки уже сами расправляли складки. Тело словно само знало, как
это нужно было носить. Кира повернулась к зеркалу, Какое-то время
она молча присматривалась к отразившейся в нем девушке. “Да,
Оленька, ты была права!”
Кира повернулась и вышла из комнаты. Она помнила эту дверь, чуть
дальше по коридору, за углом. Здесь. Девушка с портрета все также
смотрела на Киру. Если бы кто-то сейчас зашел в комнату, он решил
бы, что натурщица пришла взглянуть на результат работы художника.
Конечно, некоторые детали отличались. Прическа, цвет волос.
“Ерунда!” Цвет глаз. “Глаза – зеркало души”.Эта фраза только
заставила ее улыбнуться. “Кем бы ты ни была, там, внутри, ты должна
понимать, что ошиблась. Тебе не совладать со мной”. Ответом было
молчание. Но девушка неожиданно для себя самой произнесла
вслух: