Но смердело от гобла знатно. Вот
падальщиков амбре могло привлечь.
Девчонка замерла на несколько секунд,
осознавая сказанное мной, а потом быстро-быстро закивала. Я вытащил
из ее рта грязную замусоленную тряпку и занялся путами. Сначала
освободил ногу. Узлы хоть и нехитрые, но тугие. Минут пять на них
потратил с этими слабосильными «изящными пальчиками».
Девушка тихо охнула, встала сначала
на четвереньки, затем поднялась, пошатываясь, быстро раскатала юбку
и неожиданно схватила меня за грудки. Притянула к себе. Рубаха
захрустела вот-вот готовая окончательно порваться.
— Ты ничего не видел! Понял?! — почти
по слогам тихо-тихо прошипела, а взгляд дикий. Вот тебе и
благодарность. По сериалу про эльфов должна была расстаться с
девственностью здесь и сейчас. Тем более оказалась у ног спасателя,
раскинув свои. Но дочь старосты плевала с высокой колокольни на
замыслы режиссерки с Земли, еще раз меня встряхнула, повторила
вопрос, — Ты понял?!
Надо же, боевитая какая.
— Руки убери, — посмотрел ей в глаза,
Айла разжала от неожиданной команды пальцы. Точно, шокировало новое
поведение Глэрда. Не комментируя, приказал, — Иди, Амелии помоги
освободиться! Она рядом с Хармом. Вон там! И возьми! — указал
пальцем направление, протягивая ирс, девушка автоматически сжала
длинную рукоять, — На поляне дохлый гобл, разрешаю воспользоваться
его кинжалами…
— А где Аскольд? — перебила меня,
теперь стали понятны настороженные взгляды, которые нет-нет и
бросала красавица по сторонам, будто кого-то ища или ожидая. Это
плохо. Похоже, ни она, ни травница, не видели какого стрекоча задал
тот.
— Трусливый мрок! Сбежал! Бросил
копье и щит, — со всей возможной экспрессией заявил, сплевывая в
сторону и показывая презрение к поступку забулдыги. Не стал щадить
чувства селянки, вбивая правильные установки. Иначе подлая крыса,
учитывая ее морально-этическо-волевые качества, могла такого
понарассказывать… Родич, мать его. И ему поверили бы, а не мне. Что
будет стоить слово чужака против слова своего? Ничего. Проверка на
амулете? И опять дура заполошной речью сбила с некой, пытающейся
сформироваться мысли. Важной. Я это чувствовал.
— Как? Хочешь сказать, что ты всех… —
и столько недоверия в голосе, но в нем же и некое облегчение.
Странно.
— Ногами! В прыжке! Раз, и в кусты!
Не хуже зайца, — не дал закончить ей фразу, — Да, убил всех я. От
«ловца» освободился, обратившись к крови и родовой памяти.
Понимаешь, что это значит? — утвердительный кивок, а вид
заторможенный, вряд ли девушка что-то реально осознавала, а я
продолжал следующими фразами вколачивать вводные, — Я тебя спас,
как и остальных. Харм мертв. Я отомстил! Убил всех! Другие девчонки
в овраге рядом с моими тирками, твои подруги тоже попали под
воздействие артефакта. Живые. Легко с Амелией их найдете. Иди! Я
пока осмотрюсь, — дочка старосты продолжала тупо пялиться на кровь
на рукаве моей рубахи, — Ты не поняла, женщина? Выполнять! —
рыкнул, хотя звонкий тонкий мальчишеский голос вряд ли подходил для
этого, больше всего напоминая крик от бессилия. Еще одна заметка.
Говорить тихо, но так, чтобы слышал каждый, насаждая непререкаемый
собственный авторитет.