Время ожидания тянулось медленно. Я
читал очередное произведение Экзюпери, потому что больше ничего не
предлагали, а сосед по камере рассказывал, как он меня убьет.
Ничего личного, только бизнес. Не все заинтересованные лица
согласились с версией изощренного суицида рецидивистов в
пресс-хате. Однако Уильям Туша в мою причастность к смерти коллег
не верил, поэтому сожалел, что придется отправить к Харону слабака.
А мне стала очень импонировать фраза из книги про тотальную уборку
на планете, которая заиграла новыми красками.
Здоровенный, два двадцать ростом,
улыбчивый малый, как большинство коренных американских негров из
гетто — наглый, крикливый, по-детски непосредственный ничуть не
сомневался в благополучном для себя исходе после, цитата: «дельца».
Наоборот, он побаивался не выполнить заказ, охранники же всем
составом болели за Тушу и делали ставки. Вообще, удивительный
персонаж невероятно преисполненный превосходством черной расы над
всякими «снежками», подло укравшими у них все научные и технические
открытия. Белые суки в прошлом настолько обнаглели, что пока негры
предавались искусству и созиданию, те похитили у них Иисуса и
распяли. Падлы. Сокамернику бы книги писать. Исторические. А он
только болтал и болтал.
Еще сосед рассказывал в подробностях,
как он меня прикончит, как будет пить кровь, потому что любит ее. И
может даже сожрет сердце, ибо такая вера, но сомневался: «стоит
ли?», ведь я хиляк, и вряд ли он станет сильнее после акта
каннибализма. Дурной, что тут еще скажешь?
Камера видеонаблюдения стала
барахлить. Итоги, на вторые сутки сбоев и мата техников мой визави
подавился какой-то дрянью, как сообщили следователи — сердцем
крысы, и скоропостижно скончался во сне, сжимая в руке
окровавленную заточку. Бедолага. Как не пытались привязать меня к
инциденту, ничего не получилось. Мои слова подтверждались — Уильям
не скрывал приверженности к высокоцивилизованным обычаям предков,
вот к ним добровольно и отправился. Спецрейсом. Да и в любом
случае, дальше шоу не пошлешь.
Затем охранники пару раз избившие
меня после кончины Туши, одурев от безделья, всей сменой, которая
благоволила черному властелину, перебрав какой-то сивухи,
задохнулась в дыму, разведенного ими же костра в помещении. Зачем,
почему? Никто не знал, лишь я на очередных допросах утверждал, что
наркотики — зло, а также желал сотрудничать со следствием,
рассказывая, как покойники предавались низменным страстям и
барыжничали. Улик против меня ноль. Зато Андрей рвал и метал,
плевался, грозился и желал мне благополучия, здоровья и счастья, но
после смерти. Очередная глубокая проверка показала: импланты в
организме отсутствовали, кровь ксеносов нейтрализована, нейрочип
переустановили, воткнув один из самых дешевых гражданских, как
обычно и случалось. Спасибо, Хельге.