Мы договорились, что вечером я завезу Арине Дусю. Попрощались, и я отправилась собирать чемодан.
Ана Мария, Испания, 1936
Она решилась. Сгущающиеся свинцовые тучи, из которых скоро прольется дождь, толкнули ее на это отчаянное решение. Ана Мария взяла за ручку сына Хорхе и, мысленно перекрестившись, пошла в сторону фабрики.
В воротах она столкнулась с Пако – четырнадцатилетним подростком, таким худым и маленьким, что и десять лет ему можно было дать с натяжкой.
–
Ана!
– воскликнул мальчишка и отчаянно покраснел.
–
Привет, Пако!
– развеселилась Ана Мария, подозревавшая, что нравится этому стеснительному подростку.
– Я к хозяину. Не видел его?
–
У себя,
– прошептал мальчишка. И когда Ана Мария уже шла к главному зданию, ведя за ручонку сына, окликнул ее: – Ана, постой! Это… Это тебе.
На раскрытой ладони он держал необычайной красоты фигурка кошки из белого матового стекла.
–
Что это?
– улыбнулась Ана Мария.
–
Это подарок тебе,
– скромно потупился Пако.
– Моя первая поделка. Возьми. Надеюсь, она принесет удачу.
–
Спасибо. Да… Пако, можешь пока занять Хорхе, чтобы я могла спокойно поговорить с хозяином? У меня важный к нему разговор.
–
Конечно!
– просиял мальчишка. Любую просьбу Аны Марии он выполнил бы с великой радостью. Скажи она прыгнуть ему с крыши самого высокого фабричного здания, и он сделал бы и это.
–
Пако…
–
Да? Что?
–
Нет, ничего. Просто пожелай мне удачи,
– улыбнулась она.
–
Удачи!
– послушно сказал мальчишка, беря за ручку маленького Хорхе. Малыш закапризничал, не желая расставаться с матерью, и вдруг с силой швырнул фигурку кошки о землю.
–
Ой!
– испуганно воскликнула Ана Мария, наклоняясь над фигуркой.
– Разбилась…
На шее кошки образовалась некрасивая трещина.