— Мастер?
— Рысь, вы забыли о связывающем заклинании? Я через всю Академию за вами бежал, буквально штаны на ходу застегивая, — укоризненно заметил Данкварт.
— Ой! — Блин, я же собиралась к нему зайти. — Я забыла, то есть, не забыла, а вот как-то так вышло…
— Не лепечите, — поморщился оборотень. — Вы на все выходные домой?
— Там не мой дом, мастер. И нет, мне только нужно кое-что… сломать. И отбыть положенное судом время в присутствии супруга.
— Сломать?
— Я боролась за ясность своего сознания не только легальными методами. — Я решила остановиться на такой формулировке. Все незаконные средства, примененные исключительно на себе, несут оступившемуся магу только штраф. На штраф у меня деньги есть.
— Почему вас не остановили от этого замужества? Мать, отец, брат? Можете не отвечать, — тут же спохватился оборотень.
— Спасибо. Идемте?
— А мороженое?
— Я все равно деньги не взяла, — легко пожала плечами.
Данкварт покачал головой, придирчиво принюхался с предложенному товару и взял два рожка с клубничным мороженым. Протянув один мне, он с удовольствием принялся за второй.
— А сколько живут оборотни? — спросила я, когда мы отошли от лотка. — В среднем?
— А вы уже рассчитываете от меня избавиться? — вскинул бровь мой декан. — Я полукровка, еще сотню лет протяну. Чистокровные и до трех сотен дотягивают. Кто занимался вашим образованием?
— Библиотека. — Я тяжело вздохнула. — Но любовные романы и приключенческие книги стояли удобней справочников.
Данкварт расхохотался и сквозь смех произнес:
— Я лично прослежу, чтобы в ученической библиотеке все развлекательные книги переставили как можно выше.
— Ага. Мастер, а кто это был? — Я повертела полусъеденным рожком мороженого в воздухе. — Ну, продавец…
— Провинциалы бегут от него с ужасом, — хмыкнул некромант. — Он просто считает, что для хорошей торговли необходимо привлекать внимание. Мастер-иллюзионист.
— Торгует мороженым?!
— Которое готовит его жена. Там такая суровая дама, поверь, у него нет выбора.
— Так может, он не хочет, чтобы его в лицо узнавали? — логично предположила я.
***
В доме барона творилось незнамо что. Страдалец возлежал на софе в парадной гостиной, рядом на ковре расселись его напомаженные, завитые дети — двое сыновей-подростков и дочь лет семи. «Умирающий» фон Штернберг зачитывал им завещание. Только первой жены отчего-то не было.