- О! - рядом восклицает какая-то девица на километровых
каблуках. - Тут, я так понимаю, очередь за новым айфоном? - она пьяно смеется,
касается груди Сергея.
Сглатываю, смотрю на Настю. У нее не лицо, а гром и молнии,
и мне на секунду жаль становится эту смертницу, к кому она лезет, она
соображает, вообще?
Сергей отрывается от меня. И морок его взгляда рассеивается,
он шумно выдыхает и сбрасывает с себя руку этой цапли, подталкивает Настю в
сторону, расчищая дорогу.
- Как же вы все меня достали.
Это прозвучало чувственно, от души, он идет сквозь толпу, а
мы с Настей провожаем его взглядами.
В удивлении кошусь на нее.
Так с любимыми невестами не разговаривают, особенно, если
решил воспользоваться отсутствием друга и по-быстрому себе ее захапать, пока
тот на солнце смотрит только сквозь прутья решетки.
- А у тебя, похоже, проблемы, - у меня вырывается злорадный
комментарий. - Достала ты его.
- Что сказала? - Настя поворачивается. У нее лицо кривится,
из ноздрей чуть ли пар не идет, этот миг такой странный, а я четко осознаю - мы
соперницы, и это не просто слово, это чувство, и оно страшное, меня эмоции с
головой накрывают, меня толкает в прошлое, назад на века, к истокам женской
вражды, словно Сергей первый, главный и единственный мужчина на земле, и он
мой, мой, а нее.
- Ты, - Настя тычет пальцем, как оружием, в растерянную
девицу. - Не попадайся мне больше.
И пятится, и взгляда от меня не отводит, как если бы на
прицеле держала, ввинчивается в толпу. Я теряю ее из виду.
Она за ним пошла.
Встряхиваю волосами.
Эта тяжелая пелена с мыслей спадает, и я ужасаюсь, никогда
прежде такой не была, не ощущала подобного, я под сердцем ношу доказательство
любви, и с каждым днем моя зависимость крепнет, я люблю его, я не смогу жить
как прежде, до той ночи в клубе.
Решительно рассекаю толпу, работаю локтями. Выбираюсь к
стойке.
И вижу их.
Они переругиваются, Настя пьет. Рядом сидит ошалевшая Оля,
аж на стуле развернулась, глаз с парочки не сводит, а они свидетеля не
замечают, как на необитаемом острове находятся, лишь друг друга видят.
И меня отравляет горькая, противная ревность, мне так
муторно, по ушам бьет музыка, у меня там словно маленькие барабанщики засели и
по перепонкам колотят бам-баб-бам, и сердце пульсирует в висках.