Он поставил ноутбук с раскрытой страницей мне на колени и взял со столика одну из чашек. И пока я читала, пил кофе, следя за моей реакцией.
«Рауль, помнишь, я сказала тебе о женщине, которую никто, кроме меня, не видел? Но нас в тот момент снимали. Сегодня просматривали материал, и все, кто был в студии, увидели мелькнувший перед мотоциклом за мгновение до падения силуэт. Кто‑то еще, помимо нас, попал в кадр!»
– Ну, как тебе это?
– Даже не знаю, Рауль. Было бы любопытно увидеть видео.
– Я попросил Эстер прислать мне его, – сказал муж, выключая ноутбук. – Хочу посмотреть ролик. Я не отвлекался от дороги, и если бы кто‑то действительно на ней появился, должен был бы заметить.
– Ты не веришь Эстер? – спросила я, потому что последняя его фраза прозвучала как сомнение в правдивости рассказа девушки.
– Вряд ли ей хотелось спровоцировать падение. Что‑то ее все же напугало. Но пока собственными глазами не увижу это, не могу делать никаких выводов.
– Рауль…
– М‑м‑м?
– Мне это все не нравится, – призналась я. – Я опять видела тревожные сны. А ты знаешь, что у меня с ними особые отношения…
– Знаю, но не стоит от каждого плохого сна ждать неприятностей, – ответил он.
– Не от каждого, Рауль! – воскликнула я. – Не принимай мои слова за паранойю. Я увидела несколько похожих снов, Лаура призналась, что тоже. Когда два человека видят похожий сон, это уже настораживает!
– И что вы увидели? – спросил он, впрочем без особого интереса.
– Танцующую девушку. Мы увидели ее во сне. Эстер – на дороге перед мотоциклом.
– О том, что та девушка танцевала, она не сказала ни слова, – пошутил он.
И я рассердилась:
– Я с тобой говорю серьезно!
– Анна, если каждый сон воспринимать всерьез…
– Не каждый!
– Хорошо. Что ты хочешь этим сказать? – сдался он.
– Мне не нравится гитара, которую мы тебе подарили.
– А какое она имеет отношение к танцующей девушке? – удивился Рауль.
– Не знаю. Но думаю, что есть какая‑то связь. Это нехорошая вещь.
– Ты собираешься вернуть гитару в магазин? – спросил Рауль. И в его голосе прозвучали интонации ребенка, которому пригрозили тем, что отнимут любимую игрушку.
Я промолчала.