Одно меня с моим разлучником
останавливало – он, как и я, детдомовский, только он в Комсомольске
суровые будни проходил, а я Белогорск вдоль и поперёк пробороздил
по малолетству. Как только на малолетку не попал - не пойму,
повезло, наверное, да и участковый у нас нормальный был. Афганец…
уважали его, даже блатные с ним вась-вась были. Боялись.
Отмороженный он напрочь был и пить ему нельзя было, совсем нельзя…
мог и зашибить.
Но меня он жалел, как и многих из
моего потока.
Зато я спорт любил, хотя в
школе учиться начал только в девятом. По нормальному учиться.
Участковый уболтал попробовать в общевойсковой в Благе поступить.
Стезя офицера мне по фильмам нравилась, но мечта исполнилась только
уже после срочной службы. Да и подкидыш я, только записка у меня
была, когда нашли моё тельце зимой. Чтобы приютили. А так, ни отца,
ни матери. Полный сирота. А фамилию мне свою приписала наша няня,
да и не против я тогда был, оттого, что и разговаривать ещё не
умел.
Но хватит воспоминаний. Там
ребята! Да какие ребята, я же чеку вырвал?!
- Он стонать начал.
Опять этот голос. Явно, пожилая
женщина рядом.
Я не понял?!
Я что, выжил после одновременного
взрыва кучи эфок?! А если попробовать глаза открыть, ведь, раз
думать могу, значит, в сознании уже!
А может, это ангелы?
Попытка продрать глаза оказалась
успешной.
Точно больница… приглушённый
свет. Белый потолок и какое-то жужжание приборов. Явно
реанимация.
Вот только, чего я себя так
чувствую-то неуютно?! И такое ощущение, что тело не моё.
Я, от бессилия, даже головой
повернуть не могу.
Попытка шевельнуть головой
вызвала сильный приступ тупой боли в затылке.
«Дыши спокойнее»- раздалось в
голове.
Не понял?!
Уши явно только звук аппаратуры
улавливают и, вроде как, шаги чьи-то, но явно не их голос, притом
опять женский, хотя на этот раз приятный, бархатистый и какой-то
обволакивающий.
Шиза… словил шизу…
Лучше бы сдох. О, господи, прости
меня грешного.
- Андрюша, ты меня слышишь?
Андрюша! Да меня никогда так не
называл никто в жизни. Даже женщины, а их в моей жизни было более
чем достаточно, обычно обходились уменьшительно ласкательным
«дюша», но чтобы так…
А приятно!
- Кто это у нас там? – опять этот
пожилой голос.
Вновь разлепляю глаза.
Фокус…
Есть! Точно, медсестра в возрасте.
Угадал. И глаза такие добрые, я даже попытался улыбнуться, правда
почему-то мышцы лица почти не слушались, получился какой-то оскал,
вон, как удивлённо глаза женщины расширились.