Выдыхаю и думаю, чего, собственно, я вдруг записала себя в
лузеры: квартиру купила на свои кровные, имею стабильный доход и
живу так, как когда-то мечтала: тихо и спокойно в уютном доме.
Правда, к этим мечтам прилагались муж и дети, но в двадцать первом
веке быть успешным во всем невозможно. Хотя, наверное, никогда не
было возможно.
— Спасибо за обед, — Краснов поднимается, и я следом за ним,
гадая, куда он собрался. — Я пойду.
— Подожди, — останавливаю, бросаясь к плите. — Я сейчас переложу
все в контейнеры, и заберешь.
— Оставь себе, а я возьму то сырое, что осталось, — он
улыбается, а я не понимаю, что за аттракцион неслыханной щедрости.
Отчего-то меня оскорбляет это предложение, будто я сама не могу
купить продукты, но что есть сил сдерживаю злость, потому что вряд
ли Максим стремился меня обидеть.
— Нет, Краснов. Это тобой купленные продукты, так что заберешь
ты.
— А ты их готовила, один — один.
— Слушай, мы так не договаривались, — открываю шкаф, доставая
одноразовую посуду. — Забирай, правда, мне столько не съесть, —
добавляю, надеясь, что этот аргумент сработает.
— Тогда приду еще и на ужин, — беззаботно бросает Краснов. —
Скажем, в семь?
— Ладно, — сдаюсь, злясь на себя за блеяние перед этим
самовлюбленным гадом, улыбающимся шире Чеширского кота.
— Тогда до вечера, — он подмигивает, как делал всегда, и на меня
накатывает ностальгия обо всех наших свиданиях. Твою ж дивизию,
Краснов, ты, конечно, мои любимые грабли, но я уже не наивная
идиотка, готовая броситься в твои объятия. Максим уходит, а я почти
хнычу от бессилия, потому что опять повелась на него.
Навожу порядок и в попытке успокоить нервы убираю всю квартиру.
Уже заканчиваю, когда слышу, как в ванной что-то капает. Только
протекшего крана мне не хватало! Открываю дверь и вижу, как по
стене течет вода, а на потолке собирается конденсат.
— Су-у-у-ука, — выдыхаю и, подхватив ключи, бегу наверх, изо
всех сил барабаня в дверь «любимого» соседушки, решившего довести
меня до белого каления.
На мой стук из соседней квартиры выглядывает Жанна — молодая
женщина моего возраста с сыном. Отсудила у мужа квартиру после
развода и теперь воспитывает ребенка одна.
— Чего тарабанишь? Не открывает — значит занят.
— Он меня топит! — кричу возмущенно, надеясь, что Краснов
услышал мои попытки пробраться в его квартиру через железную дверь,
и сейчас спешит открывать.