Владислав открыл мне дверь
практически голый. На нем были только какие-то штаны, явно надетые
наспех.
- Слушаю, - сказал
он.
Кажется, мне не
рады.
- Э-э-э… Извините…
Я немного растерялась от его
тона и вида, мямлила, стараясь смотреть ему в глаза, но не всегда
получалось сдержаться, и взгляд пару раз предательски скользнул по
голому торсу. Мой начальник явно любит посещать спортзал. Это видно
по натренированным мышцам.
Дала себе мысленные оплеухи:
Надя! Тряпка! Соберись. Это просто давно знакомый человек. Ничего
не изменилось. Просто он сейчас выглядит как источник тестостерона
в твоей практически пуританской жизни. Вот тебя и вырубило из
реальности и как дурочку унесло в эротические грезы. Он тебе не
рад.
- Я хотела попросить еще одну
таблеточку. Не могу уснуть. У вас есть?
- Проходи, - он отступил и
сделал приглашающий жест.
- Да не. Я тут постою, -
сказала я скромно.
- Перестань
ломаться.
- Да я и не думала…
Ломаться.
Через секунду я рассматривала
его мускулистую спину. Владислав ушел, оставив дверь открытой.
Пришлось зайти и топтаться в прихожей.
- Проходи на кухню, -
послышалось из глубины квартиры.
Я тихо вошла, он
обернулся.
- Так и будешь в дверях стоять?
Надя, не глупи, присаживайся за стол.
- Ага. А что вы
делаете?
- Чай завариваю, как раз
собирался пить. И, да, мы обращаемся друг к другу на «ты». Не
забывай. Послезавтра утром выезжаем. У тебя есть время привыкнуть,
наконец.
Его раздраженный тон меня
покоробил. Чего это Владислав на меня рычит?
- Я вас… тебя отвлекла, да?
Больше не буду мешать.
Привстала, но вновь плюхнулась
на место после его приказа:
- Сядь!
Тут моя стеснительность
лопнула.
- Не надо на меня так орать!
Мог послать еще при входе куда подальше, если настолько бешу, а не
приглашать в гости. Я вообще тебя не понимаю. Прости, но на чужих
эмоциональных качелях я дома накаталась. Больше не хочу!
Перед носом появился стеклянный
заварной чайник, внутри которого в крутом кипятке плавали какие-то
цветочки и трава. Очень красиво выглядело. Рядом примостились две
чашки и кусковой сахар.
- Это ты прости. Я немного на
нервах, вот и сорвался.
Он сел напротив, усмехнулся и
принялся пристально и беззастенчиво меня рассматривать. Мне стало
не по себе. Почувствовала, что смущаюсь, и на лице начинает играть
румянец.
- Обычно люди срываются на
близких, на тех, кто поймет их и простит. Ты, получается, близка
мне, Надя?