И вот, когда с начала учёбы прошло почти два месяца, случилось
именно то, чего я боялась.
***
Была среда. Погода стояла пасмурная, но вполне тёплая для
поздней осени. Лекции сегодня закончились чуть раньше, чем обычно,
и после обеда я решила снова засесть в лаборатории. Шла туда с
отличным настроением, уже предвкушала момент, когда наложу плетения
на почти готовый артефакт. Как вдруг…
Перед глазами потемнело. Да так стремительно, что я едва не
споткнулась. Попыталась вдохнуть, но воздух показался слишком
плотным, холодным, почти вязким. А от сердца вдруг начала
расползаться жуткая, страшная сила.
И всё же я сразу поняла, что это. Раз испытав, такие ощущения ни
с чем не перепутаешь. Потому, собрав остатки выдержки, сошла с
дорожки, ведущей к лаборатории. Кое-как доковыляла до ближайшего
большого дерева, сползла по стволу на землю и попыталась
вдохнуть.
А тьма всё прибывала. Снова пришло чувство переполненности. Я
ощущала себя воздушным шариком, который кто-то безумный решил
надуть до максимума, до самого момента взрыва. Тьма лилась в меня
сплошным потоком и явно не собиралась останавливаться или
отступать.
«Хозяйка…» ‒ выл на границе сознания голос Эдварда.
А я даже рот открыть не могла. Сжалась в комок где-то в
выступающих древесных корнях и тихо скулила. Тьмы становилось всё
больше. Она подавила меня, почти размазала, заставила биться в
агонии. И в момент, когда я перестала сопротивляться, а просто
смирилась с тем, что всё вот так закончится, меня кто-то
встряхнул.
‒ Малина! – никогда не представляла, что такое слово можно
прорычать.
Рествуд. Явился. Зачем?
‒ Малина! – снова рыкнул он и, схватив меня за плечи, вздёрнул
на ноги.
Я же вдруг услышала треск такни и почувствовала прикосновение к
обнажённой коже. Кажется, он опустил ладонь на мою грудную клетку.
И мне сразу стало легче. Даже получилось вдохнуть.
Тьма нехотя отступила. Казалось, я чувствую её разочарование.
Она ведь уже считала меня своей добычей. Но не получила.
‒ Упрямая, глупая Малинка, ‒ тихо, но взволнованно проговорил
Андриан.
Стало интересно, что сейчас в его глазах? Они такие же холодные,
как обычно, или в них всё же отражаются хоть какие-то чувства?
И вдруг меня подхватили на руки и куда-то понесли. От этого
произвола я даже дёрнулась, попыталась вырваться. Но Рествуд только
крепче прижал меня к себе.