Мимо мужики протащили брыкающегося пьяницу и, невзирая на
брошенные охрипшим голосом проклятья, окунули в бадью с водой. А
потом ещё раз. И ещё.
– Простите, нейра, – держа на руках свою кроху, ко мне подошла
Эйла. Она была слабой и бледной, еле на ногах держалась. А подол
рубашки измазан кровью.
– Куда ты? А ну-ка быстро ложись, – схватив под локоть роженицу,
я завела её обратно в дом. Дверь была открыта нараспашку, и едкий
запах почти выветрился. Не думала, что мой Пискун такой вонючка.
Зато с ним и перцовый баллончик не нужен!
Перетрусив, тиин забился в самые глубины моего кармана и сидел
там тихо, как мышка.
– Ты молодец, Пискун. Настоящий рыцарь.
Тихий голосок отозвался:
– Зато ты просто мастерица притягивать неприятности, Эл. А это
только третий день...
В доме царил погром. Хорошо, что мой чемоданчик не пострадал!
Зато на полу была разлита грязная вода и валялись брошенные вилы. В
дом вбежала девочка лет пятнадцати, дочка Эйлы, и принялась споро
убираться.
И вдруг подумалось – да, в семье одни девочки. Бедность, но дети
чистые и опрятные, видно, что здоровенькие. Велю бы пить бросить да
за ум взяться, а там и дом с участком в порядок привести. Ладно,
сейчас главное успокоить плачущую роженицу, которая пыталась
накормить малышку, а потом можно и с этим дебоширом побеседовать.
По душам, так сказать.
Когда всё успокоилось, Эйла с малышкой уснули, а любопытные
разбежались, я вышла на улицу. Теми зеваками, что не спешили
кидаться на мою защиту, оказались дружки Веля. Они частенько
выпивали вместе, вот и сейчас прибежали поддержать товарища и
посмотреть, как он будет наказывать “чёрную ведьму”. Может, именно
они его и надоумили устроить расправу? А что потом отвечать
придётся, пьяные мозги не подумали.
К счастью, шум привлёк адекватных соседей, которые знали, что я
помогла Милли разродиться живой девочкой и ничего против меня не
имели. Мужики и бабы, знающие, что ссориться с целительницей себе
дороже, утихомирили Веля, а его дружков прогнали со двора. Эту
компанию никто в деревне не любил. Они и дебоширили, и шумели, и
работали, спустя рукава.
Здесь успела побывать и Тори – бабушка малышки Эллен, и Берти,
которую я успела прозвать “русской красавицей”. Они принялись
квохтать надо мной, ругая Веля на чём свет стоит. Дали мокрый
платок, чтобы к саднящей скуле приложить. Надо будет по приезду
домой покопаться в колдовских снадобьях и найти средство от
синяков, иначе завтра буду красоткой с синим лицом.