Парни расступились, давая мне подойти к столу. Специфический
запах стал сильнее, но я даже не поморщилась. Достала из кармана
предусмотрительно захваченные перчатки и лихо натянула, вызвав
смешки практикантов.
- Так-так… - протянула задумчиво.
Тем временем, нейт Лейн отделил почку и, положив её на
металлический поднос, разрезал.
- Вижу участки некроза, тромбы в сосудах…
В универе нам повезло с преподавателем по судебной медицине.
Проводя вскрытия, он всегда всё подробно объяснял, да и
патологоанатомическую картину некоторых заболеваний я помнила. Но
да, патанатомия - очень сложный предмет, а я в нём далеко не спец.
Но можно определить диагноз, если включить логику и клиническое
мышление.
Я внимательно осмотрела органокомплекс, всё ближе подбираясь к
кишечнику. По пути встречались кровоизлияния, язвочки, отёчность
внутренних органов и гнойные очаги между петель кишечника… Оп-па,
стойте-ка!
- Вот, посмотрите, это похоже на гангрену червеобразного
отростка.
Я не была уверена, знают ли в этом мире слово аппендикс, поэтому
использовала упрощённое название. А у несчастного больного, похоже,
развился гангренозный аппендицит.
- Судя по всему, больной погиб от перитонита и заражения крови.
А вот и сам отросток, я даже вижу отверстие, через которое
прорвался гной.
Практиканты молчали, внимательно глядя на багрово-фиолетовую
плоть, нейт Лейн задумчиво хмурился.
- Что ж, нейра права, - протянул он, наконец.
А потом продолжил вскрытие, разрезая кишечник и подробно
демонстрируя всем воспалённый аппендикс и урон, который тот нанёс
организму.
Когда главный лекарь закончил, практиканты начали осыпать его
вопросами. Было грустно от того, что в нашем мире такого пациента
могли спасти, но в этом, увы. Его даже не донесли до операционной,
бедолага терпел дома до последнего.
Он ощутил резкую боль в момент, когда лопнул воспалённый
отросток, и из него прорвался гной в брюшную полость. Когда
аппендикс начал отмирать, боль притупилась, но вместе с этим в
кровь хлынули тонны микробов, и начался сепсис.
- А вы не считаете, что причина смерти этого человека и рожениц
с послеродовой горячкой одна и та же? - поинтересовалась я у
Лейна.
Ещё в шестнадцатом веке итальянский врач сформулировал теорию,
что в возникновении заболеваний виновны какие-то мельчайшие живые
существа. Но доказать её он не смог: тогда не было микроскопа. И
даже после его изобретения учёные далеко не сразу поняли роль
бактерий и вирусов в жизни людей.