Оставив пациенток, полностью удовлетворённых консультацией и
лечением, я наконец-то смогла выдохнуть. И тут в голове некстати
всплыл разговор с Лейном. Должно быть, он считает всех женщин,
которые хоть чем-то выбиваются из толпы, истеричками. Интересно,
этот “недуг” здесь как-то лечат?
Ещё древние греки считали истерию истинно женской болезнью. Туда
же приплетали депрессию, тазовые боли и… непослушание. А в
просвещённом девятнадцатом веке европейские врачи запирали
несчастных в клиники на полгода, излечивая “покоем”. Проще говоря,
привязывали к койкам, не разрешая вставать и даже садиться,
насильно закармливали и как только не издевались. Стоит ли
говорить, что в большинстве случаев в эти клиники отправляли
неугодных жён любящие мужья?
Некоторые коновалы проводили калечащие операции на женских
половых органах, удаляли матки, делали “истеричкам” лоботомию.
Часто в ход шли наркотики - смесь алкоголя и опиума. Вот и
просвещённая Европа, вот и викторианская эпоха. Даже двадцатый век
это мракобесие затронуло.
Что ни говори, ситуация страшная. Поразительная халатность и
жестокость в попытках обуздать женскую природу, эмоциональность и
стремление к свободе и независимости. Я живо представила, как меня
похищают и запирают в комнате с жёлтыми обоями, привязывают к
кровати. А потом начинают лечить ледяной водой, лаунданумом и
лоботомией. Брр…
Дома меня, конечно, никто не встречал. Тихо, пусто, одиноко, как
и в последние годы пребывания в моём прошлом мире. Но здесь у меня
был Пискун - знатный нарушитель спокойствия. Тиин сразу полетел на
кухню, и вскоре до слуха донеслось шуршание обёртки. Интересно, не
вреден ли для него шоколад? Сам Пискун сказал, что единственное,
что ему грозит - это ожирение.
Переодевшись в домашнее, я быстро перекусила и села за учебники.
Надо было полистать “Теорию магии”, “Артефакторику” и
“Целительство”, везде у меня было пробелы, которые необходимо
заполнить. Но, пробегая глазами по строчкам, я ловила себя на
мысли, что не понимаю написанного, потому что мысли витают где-то
не здесь. Я вновь и вновь возвращалась то к воспоминаниям Эллен, то
начинала крутить браслет-артефакт на запястье.
Иногда я чувствовала себя героиней компьютерной игры, которую
надо “прокачать” до самого высокого уровня и заработать все
возможные бонусы.