- Да что же это такое! – она уже сама хотела орать. Все же
темпераменты брата и сестры совпадали.
Подходить к Ивару в таком состоянии Дана не рискнула.
Воспользовалась тем, что брат на миг замер, переводя дыхание, и
гаркнула:
- Ты чего?
Ивар резко обернулся, рявкнул:
- Я же просил уйти!
- Твою ж ма-а-ать! – протянула Дана, проигнорировав его вопль.
Круглыми глазами она смотрела на руки Ивара. Все в крови и
содранной кожи. Брат поднял один кулак, лизнул кровь и прошипел
очередное ругательство. Потом глянул на Дану, и у той мороз
пробежал по коже: взглядом Ивара можно было убить. Голубые глаза
казались черными.
Вот тут она перепугалась окончательно. Потому что не
представляла, что могло довести брата до такого состояния.
- Ивар… - она осторожно подошла, - я не уйду, ладно? Ты уже
выплеснул все? Ты…может, ты мне расскажешь?
Она осторожно взяла его за израненную руку, продолжая говорить
тихо и ласково.
- Мы же рассказывали все друг другу раньше. Пожалуйста…а я пока
царапины обработаю.
- Я хотел понять, насколько ей было больно. – голос Ивара ее
напугал.
- Кому…ей? – Дана вдруг взвизгнула от неожиданности: брат резко
сел на пол, увлекая ее за собой. Ей пришлось подчиниться, при этом
продолжая держать Ивара за руку.
Вообще Дана с рождения привыкла смотреть на брата с восхищением.
Для нее он всегда был огромным веселым и шумным человеком. Который
шутя решал проблемы, лечил людей и легко завоевывал женщин.
И странно было теперь сидеть вот так, на полу кухни, смотреть на
блестевшие неподалеку осколки бутылки и слушать как Ивар пытается
успокоиться.
Он так ничего и не сказал. Хотя Дана пыталась задавать
вопросы.
- Просто заткнись. – последовал совет. – Просто…посиди рядом и
помолчи.
Он все еще шумно и глубоко дышал.
- Господи… - пробормотал вдруг. – я теперь не знаю, что
делать.
«Что делать то?» - мысленно завопила Дана.
- Если ты вдруг захочешь… - начал она, когда брат тяжело
поднялся.
- Не захочу. – покачал головой Ивар. – Есть вещи, которые не
стоит знать. Иди спать, Дана, завтра все уберем. Иди, иди, я сам
себя залатаю.
От Карины Ангелина уехала в десятом часу утра. Когда подруга все
же уснула. Сама Геля так и не сомкнула глаз, хотя пыталась. Но
мысли в голове скакали столь лихорадочно, что убивали весь намек на
сон.
В итоге, с легкой головной болью, жжением в глазах и лихорадочно
горевшим взглядом Геля оказалась на остановке: почти пустой в
выходной день. Погода стояла мерзкая, и мало кто спешил вылезти
из-под теплого одеяла.