Еще никогда я не видела его в таком бешенстве и еще никогда не испытывала к нему такой ненависти, как сейчас. Меня словно обожгло изнутри серной кислотой, а руки сжались в кулаки.
– Слышу. Очень хорошо слышу. Но я еще не его жена и даже не невеста, и поэтому ты не удержишь меня в четырех стенах. Я не твоя собственность, не твоя вещь, а живой человек. Хватит мной распоряжаться.
Он замахнулся, а я и не вздрогнула, вздернула подбородок:
– Ударь! Давай! Маму ты тоже бил, когда она не слушала тебя? Ее ты тоже запирал в своей золотой клетке? Поэтому она умерла, чтоб освободиться от тебя, поэтому отказывалась от лечения?
Он так и замер с поднятой рукой, а я развернулась на каблуках и побежала по лестнице, на последней ступеньке остановилась и крикнула:
– Я буду продолжать съемки рекламы до самой свадьбы. Пока не подпишу свое пожизненное заключение – я свободна.
Забежала в комнату, шваркнула дверью и заперла ее на ключ.
***
– Марина, не смотри в камеру, смотри вверх, в сторону, куда угодно! Черт, ну что с тобой сегодня? Ты как кукла, труп и то более эмоционален. Реклама нижнего белья, а не новых манекенов. На тебе, черт возьми, красное кружево и сексуальные чулки, мужики слюни должны пускать.
Я выдохнула и посмотрела на Фрэнка:
– Я не вижу здесь ни одного мужика, кроме тебя. И ты меня не возбуждаешь.
Фрэнк заржал, привык к моей грубости, покрутился вокруг меня, нацеливаясь объективом и не отступал.
– У нас последние дни съемок, мы итак затянули график по всем фронтам. Давай, представь, что ты соблазняешь мужчину. Самца. Недоступного алчного хищника. Ты хочешь, чтобы он озверел от желания. Давай, девочка, раскройся.
При слове "хищник" я вздрогнула, и перед глазами появился образ Диего на мотоцикле. То, как он на меня смотрел... одетую, а если бы увидел такую? Вот в этих кружевах? Он бы захотел меня? В ответ потянуло низ живота и напряглись соски. Неожиданная бешеная реакция тела.
– ДА! Вот он – этот взгляд!
Клацнула фотокамера, и еще, и еще...
Если бы ОН смотрел, как я извиваюсь на этих черных шелковых простынях, каким бы стал его взгляд?...В горле пересохло, и я вспомнила, как Диего жадно меня целовал, прикоснулась к губам:
– Да, детка, да. Трогай свои губы, возьми палец в рот. Давай.
Я провела по губам и облизала палец, томно закрывая глаза.