– Как вчерашняя экскурсия? — пинаю я его носком балетки, на что Борис глотает кашу и поворачивается ко мне с улыбкой, мелькнувшей разве что в уголках губ.
– Эффективно.
Хочу ответить нечто язвительное, ведь это слово муж любил говорить, когда я спрашивала насчет давления, которое он на меня оказывает, но тут я краем уха слышу всхлип. Это Мира ноет и стирает слезы.
– В чем дело? — спрашивает Борис.
– Ты выглядишь как обычно. А у меня день рождение.
– Не важно, как выгляжу я, главное, что мои девочки будут самыми красивыми.
– Мы и так самые красивые, — убежденно фыркает Мира, на что мы с Борисом невольно прыскаем со смеху. – Но неужели ты не хочешь порадовать меня и пойти на крошечную уступку?
– Хочешь в клоуна меня нарядить? Не выйдет.
Мира жует губу, а потом распахивает глаза, словно загорелась какой-то безумной идей. И тут же слезает со стула. Уносится прочь и на мои крики стой не реагирует.
– Нина, — привлек Борис мое внимание, и я вижу, как и он размазывает кашу по тарелке. Ровно такими же кругами. – Напомни, почему мы должны есть эту парашу?
– Это полезно и заряжает...
– Маша! – наша экономка, испуганно улыбаясь, вылетает из кухни. – Сегодня в девять в моей спальне должен быть нормальный мясной ужин. Девочки в доме всего два дня, а я уже чувствую себя коровой.
– Но ваш холестерин.
– Мясо. В девять, а то уволю.
Маша схватилась за сердце и посмотрела на меня, но я наклоняю голову, давая понять, что и Борис способен шутить.
Он доедает кашу, запивает крепким кофе и встает, чтобы наверняка съездить перед праздником на завод. Если бы он был женщиной, я бы очень к ней ревновала. Для Бориса ценнее завода только я и Мира. Последняя, кстати, тормозит мужа и заставляет его приседать на корточки, а потом вкладывает в нагрудный карман мягкого единорожку.
– Издеваешься?
– Ну, папочка… — хлопает она глазками, и Борис сдается. – С другой стороны, если я умру, тебе больше не придется мучиться.
Я даже костенею от такого заявления, но Борис не теряется. Поднимает малышку на руки и, заглядывая в глаза, произносит грубо:
– Ты не умрешь.
– Я тебе верю, – кивает она и крепко обнимает отца, а затем дает ему уйти работать, а сама бежит ко мне. – Пойдем! Посмотрим, как надувают батуты!
Гостей еще нет, а дом заполнился под завязку.
Мы с Мирой ходили от аттракциона к аттракциону, выясняя названия и стараясь особо не мешать тем, кто их устанавливал. Но в Мире было столько энергии, яркая, широкая улыбка и неуемное любопытство, что она так или иначе отвлекала сотрудников Новосибирской компании с простым названием «Праздник». Задавала вопросы. Предлагала помочь. А отказать никто не мог, в итоге сломался аппарат с попкорном и он брызгами рассыпался наподобие фейерверка, вызвав в Мирославе еще большую радость.