- Перестань так ее называть. И ректор не так плоха, как тебе кажется.
- Что?! – я едва не выронила ложку, - и это ты говоришь после того, как она хотела выгнать меня из академии?! Да о чем это я! Она и выгнала, и если б не Диеро…
При упоминании дознавателя я споткнулась, и резко закашлялась, чтоб не выдать своих эмоций. Проклятье, вот почему я так реагирую, даже просто произнося его имя вслух?!
Но мама, кажется, ничего не заметила.
- Да она меня просто ненавидит! – поспешно выдала я, заканчивая фразу.
- Глупая ты у меня еще. И слишком эмоциональная. Я бы списала все на твое положение, но ты и до этого была такой, - улыбнулась мама, протягивая руку и дотрагиваясь до моей щеки, - а ректор Глоствер была очень добра ко мне когда-то, оставив работать и жить здесь, вопреки всем правилам. Так что мы должны быть ей благодарны.
Ага, по гроб жизни! И пусть издевается, как хочет, ведь не выставила беременную женщину на улицу! Эх, мама, наглее нужно быть, и хитрее, а то так всю жизнь и будем на задворках!
Я чуть ли не с жалостью поглядела на женщину, которая, несмотря на легкие тени вокруг глаз и грусть, была по-прежнему очень красива. Именно той красотой, какой нередко наделяют на рисунках женщин – мягкая, хрупкая, словно излучающая доброту всем своим обликом. Просто удивительно, что мама до сих пор одна!
Хотя, где бы ей найти себе мужчину? Ведь сидит в академии круглосуточно!
- Мам, - осторожно спросила, садясь на кушетке, - а ты бы не хотела завести еще отношения? Ты ведь еще молодая…
Женщина вспыхнула, но тут же скрыла смущение смехом.
- Какие отношения для будущей бабушки, дочь? – смеясь, ответила она, и даже я улыбнулась от понимания, что это правда, - не болтай глупости, мне вполне хватает того, что есть. Давай-ка поднимайся, кажется, у тебя уже ничего не болит.
Я дотронулась до виска, с удивлением осознав, что голова и вправду прошла. Теперь можно и позавтракать, а затем бежать на поле…
- Спасибо. Но ты все-таки подумай, может, найдешь себе какого-нибудь дедушку!
- Иди уже! – легонько шлепнула меня мама, но я заметила промелькнувшую в ее глазах грусть.
А, может…
- Мама, а мой отец…
- Готовься к соревнованиям, милая, а мне надо успеть помыть здесь все перед дневной сменой. Желаю вам победы!
Вот так и заканчивался наш каждый разговор об отце. Всегда податливая мама проявляла здесь удивительную твердость, не рассказывая о нем ничего. И как бы я не пыталась, расколоть ее мне ни разу не удалось.