– Почему Огненная?
– Ну, у меня будут длинные, рыжие волосы, собранные в косу.
Красное платье и железный меч. Я назову его Карающая Длань. Я буду
командовать большим отрядом и наводить ужас на отродья и тварей. И
в каждой корчме будут мои портреты и барды будут петь баллады про
меня. Вот.
– У тебя все получится.
– Эх, если бы не долг, пошла бы учиться. Тем, кто знает буквицу
и цифры, больше платят.
– Велик ли долг?
– Ну, Маменька продала меня за 30 монет. Распорядитель, как он
говорит, вложил в меня ещё столько же. А торганул за двести.
Значица, хозяину Я должна выплатить четыреста.
– А почему не двести?
– Вот ты неразумный какой, а в чём интерес меня за ту же деньгу
отдавать, тута всё честно.
– И много отдала?
– Эх, за полгода, что я тут, бремя только выросло. Сама
виновата, то болтаю много, невнимательная, посуду недавно
расколотила, скорее бы уже двенадцать зим случилось. Тогда могу
греть постель господам и получать за это чешуйки. Тогда бы лет
через двадцать отдала бы.
– Но это же рабство! – возмутился от души.
– Что ты, рабство – это, если бы Я выкупиться не смогла. А так
всё по уму. Маменька получила возможность выплатить виру, господин
– служку, я – кров, еду и надежду. Что мы тут болтаем, давай
одевайся, скоро завтрак, а потом у тебя, у Вас, простите, учителя.
– Поправилась Агнешка и начала готовить одежду.
Да уж, выбор Горбуна мне больше по вкусу. Широкие штаны
соломенного цвета с оторочкой, такая же рубаха, то бишь косоворотка
с красным воротом, поверх – безрукавка, отбитая гладким мехом.
Кушак под цвет и соломенная шляпа с большими полями. Головной убор
убрал сразу – только мешал смотреть и постоянно падал на нос. В
завершении обувка, открытые носы и без подпятника. Да как же Я на
улицу в нем выйду, али в лесолесье. Замерзну. Мысль, которая следом
мне пришла в голову пронзила хуже ножа. Благодетель и не хочет,
чтобы Я покидал городище. Оттого и одежда лёгкая. И всё что-то меня
смущало, какая-то мелочь, пустяк, помимо того, что выйти надолго
или сбежать в ней Я не смогу. Посмотрев на Агнешку, желая
выспросить ответ, как узрел на груди её нашивку с стилистическим
рисунком соцветия. Этот цветок Я знаю – это лилия королевская. На
нашивке, конечно, не она, но очень узнаваема. Два крючка с
утолщением сверху расходятся, как лира, посреди три линии с
точками, символизирующими пестики и тычинки. Оглядев одежду, увидел
на каждой детали такие же узоры или нашивки. Ну уж нет, клеймо на
себя ставить не позволю. Взяв нож-коготь, подцепил нитку и
распустил её, отрезав тем самым тавро. Оглядел результат, выглядело
всё достойно. Штаны с прокрашенным узором Я отринул, оставив свои,
одел лишь рубаху, пояс и безрукавку. Поверх – добрая куртка с
карманами. Закинув подарок убийцы за голенище, был готов к
аудиенции, не знаю, что это, но название очень грозное.